– А вы знаете, сколько это всё стоит? Двести рублей – и наблюдаю их удивлённые лица. Наблюдаю их желание поскорее положить всё в коробку обратно, и никогда это не трогать. – Вот что, Лука, даю тебе в долг пятьдесят рублей. Пиши расписку, и до завтра.
– Катя, иди сюда. На, возьми куклу, поиграй до завтра, а потом о ней нам всё расскажешь – наблюдаю округлённые глаза Луки и Степана Кулика. – Что не ожидали? Дети быстрее всех определят хорошая кукла или нет.
Девчонка, схватив куклу и прижав к себе, со счастливой улыбкой унеслась вприпрыжку на женскую половину.
Ну, наконец-то, поев, завалился на кровать. Хоть немного вздремну.
С утра после тренировки собираемся опять. – Вот смотри, Лука, волосы держатся плохо. – Катя постаралась, и что она с ней только делала? – Наверно, надо на кожу или на материю приклеивать, а потом только на деревянную голову. Выражение лица сделать более радостным, румянец на лице. Чем это у тебя там художник занимается?
– Да на что я хорошего художника найму? – возмущается мастер не только моим вопросом, но и видом куклы. – Они что её избивали?
– Насколько я знаю, только наряжать пытались…несколько раз – смеюсь я. – Зачем тебе хороший мастер? Найми ученика или в церкви или девушку посади – машу рукой.
– Как девушку? – изумляется мастер.
– А вот так. Узоры вышивают… вышивают. Бисер, жемчуг и остальное, вот и подбери. Чуть подучишь, и будет у тебя мастер. А то, что это за выражение лица, как будто её сейчас ломать будут, а она заплачет – стукаю пальцем по лицу кукле.
– А вот тут можно сгибающие руки и ноги сделать – показывает мне на локти и коленки. Молодец, сообразил.
– Можно. Только, если медные, вот так – рисую на бумаге – иначе быстро тут сломается, а виноваты будем мы в плохом качестве. И лучше такие куклы сразу солдатами сделать. Наши военные в солдатики поиграть любят, поэтому и заплатят, аж бегом. Так же к ним ружья, сабли и так, чтобы вставлялись в руки – вспоминаю, что что-то читал про то, что дети богатых военачальников играли в солдатиков.
– Это сколько работы? – произнёс трагически плотник.
– Делай, давай и учись. Мне протез Фатея совсем не нравится. Будешь с медью переделывать. А затем и Сильверу – похлопал по спине бригадира. – Вот поэтому иностранцы нас и опережают, что лучше работают. Неужели не хочешь утереть им нос?
Вот и март месяц. Морозы потихоньку начинают спадать. Мальцев написал, что через десять-пятнадцать дней будет в Москве и просит меня подъехать. Вот только не написал зачем. Явно, опять что-то серьёзное, а у меня работы немеряно.
В субботу целый день прокопались вместе Куликом с примусом, так и не доделали. Резину пришлось поменять на кожу, а то она от керосина «волной» идёт. Проблема возникла и с пружинками, надо их из другой проволоки делать или закалять. Так и не разобрались.
В воскресенье, отстояв в церкви Святого Николая, только собрался уходить, как подходит отец Василий.
– Вы почти совсем не жертвуете на храм божий, сын мой – и уставился на меня.
– Я может и рад, да денег нет – развожу руками.
– А по вам и вашим слугам не скажешь. Не каждый дворянин так одевается – насупился священник.
– Материал Мальцев – Старший подарил. Мех у меня из убитого мной же волка. Сам я ничего не покупал – вот же пристал. Сказал же ему что денег нет, так нет же…как банный лист.
– А от купцов вы, сколько денег получили? – утвердительно-вопросительно накинулся тут же на меня священник.
Всё-то они знают. Везде без них не обходится. Сейчас только хоть немного дай, и начнётся.
– Боюсь, мне этого и близко не хватит. Я подумываю мельницу ставить в имении, да вот не решаюсь – ну что же будем и мы «плакаться».
– А что вам отец не поможет? – и ещё пристальнее уставился на меня.
И этот туда же – Обещал. Но у него тоже денег нет. Государь обязал его два новых завода заложить, за свой счёт.
– Это не ответ, сын мой – напирает священник.
– Я всё понимаю, но поймите и вы. Не будем своё дело заводить и поднимать, придут латиняне и всё скупят. Я понимаю, надо – вы и сирот кормите и голодным хоть по не многу, но помогаете. Я предлагаю вам, что если построю мельницу, три телеги зерна раз в месяц бесплатно молоть буду – надо хоть что-то обещать, а то не отстанет. И ведь не пошлёшь же…не поймут. А что религия это опиум для народа, об этом точно не слышали.
– Неплохо бы ещё и дать то зерно – подступает ко мне ещё ближе.
– А вот этого я обещать не могу. Пока с своими долгами и постройкой не разберусь. Имение полностью разорено нашими же солдатами из седьмой кавалерийской дивизии. Я уже больше четырех сот рублей потратил, чтобы крестьяне не умерли с голоду – а вдруг это сделали не эти солдаты? Ну и ладно, ему надо вот пусть сам и выясняет.
Читать дальше