Юрий Климонов: Судьба на излом. На пути к совершенству

– Я соберу людей за неделю, это максимум. Спасибо за доверие, тарщ комиссар первого ранга! Я его оправдаю! Даю слово! – я подаю ему руку, и он отвечает энергичным рукопожатием.

– Есть ещё вопросы, пожелания, жалобы? – окидываю взглядом собравшихся, но они все отрицательно мотают головой. – Тогда в добрый путь!

Звонит телефон. Поднимаю трубку и слышу немного изменённый голос Абрама Фёдоровича. Подсознание рисует аналогичный тембр голоса, получающийся при общении через радиотелефонную трубку, как это было в моём погибшем мире.

– Здравствуйте, Анастасия Олеговна! Не догадываетесь, с чего я вам звоню? В смысле, с какого устройства?

– Рискну предположить, товарищ Иоффе, что с какого-нибудь радиотелефона, – в ответ в трубке слышится нечленораздельный возглас.

– Феноменально! Вы попали в самую точку! Как вы догадались?

– Такими простыми вещами меня не удивить, уважаемый Абрам Фёдорович…

– Ну, нет! Я всё равно вас удивлю! Как? Я говорю с вами из соседнего кабинета! И со мной здесь целая делегация!

– Серьёзно? Тогда вам это удалось! Приглашаю ко мне и без всяких задержек.

– Ровно через пять минут, Анастасия Олеговна. Хочу показать оборудование вживую.

Через несколько минут в кабинет заходят сам академик, несколько его помощников и вместе с ними Королёв и Вернер фон Браун. Все трое светил науки одеты с иголочки, причём внешность немца однозначно смахивает больше на славянина. 3 3 На самом деле, Вернер фон Браун родился в городе Вирзиц в провинции Позен тогдашней Германской империи, ныне – Выжиск в Польше.

Мордастое лицо, а-ля «кровь с молоком». Этакий высокого роста богатырь из русских народных сказок, но никак, не немец.

– С выходом вас, Анастасия Олеговна! – искренне пожимает мне руку Иоффе. – Как детки?

– Спасибо, растут.

– Тут вот какое дело, товарищ комиссар первого ранга… – заговорщицки снижает громкость повествования Абрам Фёдорович – … пока строятся производственные цеха, решили поработать, так сказать, кустарно, в одной из моих лабораторий. Нам невтерпёж проверить одну созданную нами сообща разработку.

– Интересно, какую?

– Мы тут совместили по некоторым направлениям наработки из вашего «ящика Пандоры», ну и решили создать управляемую ракету военного образца.

– Даже так?

– А Курчатов обещал модернизировать урановую боеголовку, минимизировав до необходимого нам уровня, так вот неплохо бы её установить в такую ракету. Для первоначального испытания мы готовы использовать обычную, а уж потом… – взгляд академика был сродни ученику школы, получившему две «пятёрки» за один урок.

Та-а-к… давненько меня не было на работе. Это они за ОДИН год состряпали МБР, а что будет, когда их КБ «войдёт во вкус» и под рукой окажется большинство технологий XXI века из моего мира? Мама дорогая! Тогда нам и ВМФ с ВВС больше не понадобятся в таком количестве!

– Обеими руками «за». Что требуется от меня?

– Для начала постановление о привлечении к проекту некоторого количества заводов и лабораторий. Вот список. И ещё: очень плохая новость – остановилось строительство производственных цехов и лабораторий НПО «Радиоэлектронные технологии» в Ленинграде, Мюнхене и Нагано. Причина банальна – не хватает ресурсов. Как в технике, так и в людях. Вот подробная смета необходимых материалов, нарядов на изготовление тех или иных компонентов оборудования и станков, – он подаёт мне пухлую папку.

– Как вы все понимаете, товарищи, я такие вопросы одна не решаю. Это компетенция руководства страны.

– Товарищ-щ Асташёва, извинит за моё ишо плохой русский… – фон Браун силится что-то ещё сказать по-русски.

– Говорите по-немецки, остальным я переведу, – обращаюсь к нему на немецком.

– О! Это такой приятный сюрприз! Так вот, фрау Асташёва, я хотел бы заметить, что работа в коллективе единомышленников чрезвычайно плодотворна. Творчество в паре с товарищем Королёвым приносит мне необычайное душевное наслаждение. Да-да! Мы дополняем друг друга общими идеями – там, где я не могу додуматься, помогает он и наоборот. А товарищи из смежных лабораторий помогают нам, каждый в своей области знаний. Эта ракета – первая, как говорят русские, «ласточка». Кстати! Мне показали последние наработки из будущего. И вы знаете, товарищ Асташёва, я до сих пор пребываю в состоянии шока. Как жаль, что мы пока не можем воссоздать большинство из этих систем! Как нам не хватает миниатюрных компонентов! Мы бы такое смогли воплотить в жизнь!