Виктор Зайцев - Прикамская попытка - 1

Рабочие на заводах, нашем, в том числе, cтали поговаривать о вольностях крестьянских, обещанных императором Петром Фёдоровичем. При появлении господ и вольных мастеров, на Прикамском заводе разговоры смолкали, возобновляясь уже за пределами заводской проходной. Поведение крепостных и приписных людей изменилось, они стали дерзкими, всё чаще улыбались без причины, прямо в лицо мастерам и приказчикам, словно предчувствуя грядущие изменения. Наш завод оказался редким исключением, не зря мы ещё весной ввели девятичасовой рабочий день и никогда не задерживали зарплату. Точных сведений о передвижении восставших не было, как водится у нас в России. Никакой конкретики, даже городовой, регулярно получавший правительственные депеши, не мог сказать ничего определённого. Наиболее осторожные купцы срочно отправлялись в столицу, под предлогом важных дел, да и просто так, многие не нуждались в предлоге. Атмосфера того времени напоминала известные три дня августа 1991 года, с единственной разницей — не было бесконечного 'Лебединого озера' по телевизору, как и самих телевизоров.

Косвенным подтверждением успехов восстания послужил долгожданный заказ, поступивший из столицы. Никита высылал нам десять тысяч рублей и просил срочно отправить обоз с порохом и капсюлями. Он писал, что военное ведомство решило вооружить один полк нашими ружьями, отправив его на подавление восстания Пугачёва. Командовать будет старый знакомый Михельсон, а Никита приглядит, чтобы солдаты научились стрелять из ружей, как нужно. Он будет принимать непосредственное участие в обучении солдат владению новым оружием. О пушках пока речи не шло, зато пороха и капсюлей Никита просил прислать максимальное количество, дабы наши ружья не охаяли отсутствием боеприпасов. Разницу в стоимости Желкевский обещал возместить поставками пряностей и каучука. Обоз в столицу мы собрали за несколько дней, отправили пять тонн пороха, сорок тысяч готовых капсюлей и полпуда бертолетовой соли в растворе, безопасном для перевозки. В письме я указал Никите способ извлечения инициирующего вещества из раствора, справится сам.

Этот долгожданный заказ изрядно опустошил наши запасы готового товара, зато, дал возможность приступить к реализации давно вынашиваемых мною планов по переселению на Восток. До этого, любая наша инициатива о проведении хотя бы разведывательной поездки в Сибирь, наталкивалась на отсутствие необходимых средств. Тех сотен рублей, что были в нашем распоряжении, на Дальнем Востоке будет явно мало. С поступлением денег за государственный заказ, даже собственных средств у нас с Володей хватало для отправки разведчиков на восток. Тем более, что наступало самое время для дальних путешествий, снег укрыл всю грязь, мороз сковал реки так, что мостов не надо, переправляйся, где хочешь. Испокон века, в России в дальнюю дорогу отправлялись зимой, лучшее время года по нашему бездорожью. Опять же, гнуса и комаров совсем нет.

В начале ноября, после ледостава, мы собрались с Володей, Лушниковым, моим тестем, твёрдо занявшим должность управляющего нашим заводом, в правлении завода. Формальным поводом стало известие об ограблении нашей лавки в деревне Бабке, слава богу, приказчик остался живым, лишь избили. Однако, десяток ружей и две сотни патронов похитили, не считая консервов и бумаги. Куда она им, бумага? Чтобы разобраться и наказать разбойников, отправили в Бабку целый взвод, под командованием Никифора Кудрявого. Этот вогул оказался единственным кудрявым вогулом среди всех моих знакомых, видимо, была в его предках капля русской крови. Возможно, именно из-за кудрявости, парень оказался смышлёным, с характером, быстро выбился во взводные. После деловой части разговора, когда мы приняли решение о закрытии всех лавок в Прикамье и на Урале, разговор неожиданно перешёл в обсуждение перспективы нашей дальнейшей жизни. Лушников, волновавшийся за жизнь и здоровье любимой дочери, настаивал на нашем немедленном отъезде в столицу, хотя бы в Москву. Его поддержал Василий Фёдорович, не меньше беспокоившийся за свою старшую дочь, обе женщины были на сносях. С небольшой разницей, мой тесть собирался отправить нас с жёнами на запад, но, сам твёрдо намеревался остаться на заводе.

— Зря, что ли, такую прорву оружия мы с вами наделали? — рассуждал наш управляющий, словно, сам с собой, — эвон, на десять сотен воинов хватит ружей и револьверов. Да миномёты эти, будь они неладны. Нет, отправляйтесь вы, господа, в безопасные места, а я останусь. Бог даст, договорюсь с разбойниками, с полицией договорился, с ними, чай, тоже миром поладим. Бают, люди они православные, русские, нешто нас пожгут, не дадимся.