Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга восьмая

– Уверен, тебе есть, что предложить безумному призраку прошлого, что меняет оболочки как перчатки.

– Конечно, мальчик мой, ведь каждому из нас, в конечном итоге нужно что-то от другого. Вам, например, как и мне собственно, подставить ножку Ацтеку, который совсем зазнался и перестал считаться с остальными…

– А Жнецу кого предложил? Дай угадаю, хотя чего тут гадать, он ведь только моей смерти жаждет…

– Не беспокойтесь, юноша, его заинтересованность в вашей смерти прямо сопоставима с моей, конечно же, в противоположном смысле и с маленьким нюансом, теперь я его контролирую, а значит и мне решать, чей интерес возобладает в итоге. Нам столько всего ещё предстоит…

– Ага, а пока конец связи.

Инферно оборвал разговор на полуслове, который уже постепенно переходил от Жнеца, к так называемой, поющей девочке, которой оказалась Лилит, и которая уж точно не была под пятой Инферно. Но эту деталь он прагматично решил утаить, сохранив между ним и GW некий баланс.

У Рейчел на повестке дня не значился Ацтек, но и без него у нее хватало противников, а вот с защитниками был большой дефицит. Не то что бы она не доверяла русским бандюкам, которые знали кто она, о ее отношениях с Боссом, с тем, который постатуснее был и который её считал родной, тем не менее, чтобы подчеркнуть этот самый статус, она и обратилась за помощью. Ермак был верным союзником, которого она не хотела подводить и потому сперва решила подготовить почву под так называемый десант с подкреплением. О судьбе Троицы она узнала ещё в Лагере. Ермак не стал вдаваться в подробности, лишь обозначил итог – Бойцы ушли на заслуженный покой, притом бессрочно.

Рейчел уж решила, что пора шапкой ушанкой обзавестись, но Ермак уточнил, что в виду специфики их деятельности, всем членам их группировки возврат на Родину строго-настрого запрещен по причине статьи УК о сепаратизме или кем их там считают местные олигархи. Страной пребывания бывалых стали нейтральные и не приметные Филиппины, а именно пляж, на котором Рейчел и нашла в местном баре, теперь так сказать, свою братву, от чего сразу опешили офицер и два прапорщика:

– Это что, шутка такая?

Скорострел – Да уж получше, чем твои.

Аванс – Бандюки, Карл, бандюки. Да я в жизнь не стану в этом мараться…

Пока Аванс со Скорострелом спорили и искали десять отличий между их международным статусом и предлагаемым Рейчел, Пацифист решил вспомнить былое:

– Лихо ты меня обвела вокруг пальца, могла бы и предупредить.

– Не о чем было предупреждать, я действовала по обстоятельствам. И знаешь, если вспомнить тот расклад и что мне грозило после, мне дико повезло, что меня все же откопали. Жаль только после удача от меня отвернулась…

– Прими наши соболезнования по поводу Наоми…

– Мне не нужны ваши соболезнования, мне нужна ваша помощь. Тогда я не стала вас впутывать в разборки с ЦРУ, но сейчас… Сейчас мне не вернуть город без вашей помощи.

Скорострел – О чем вопрос, Рейчел. Коль взялись, доведем дело до конца.

Хлопнув по плечу недовольного новым амплуа Аванса, Скорострел добавил:

– Правда, ведь?

Аванс – Якут, Фанат, Егерь так и остались там. Так что было бы странно и неправильно, умереть где-нибудь в другом месте.

Пацифист – Как постоянно повторял Ермак – «Нет большей доблести для бойца, нежели той, чтобы положить жизнь свою за други своя»… Мы с тобой.

По возвращению в Централ-сити Рейчел была потрясена увиденным, как и, впрочем, все её недруги во главе с Камалой, которую уже нарекли «Ведьмой», успев оценить разницу между ними. Тысячи людей, действительную численность которых лживые СМРАД после сократят раз в двадцать, а то и больше, собрались со всего города, чтобы почтить память своего прокурора и проводить её в пешем шествии в последний путь. Позже уроды новой нормальности (садомиты, пид*расы, лезб*янки, некогда рабы оков, а теперь амбиций, лживые политики с ценником на заднице, агенты СМРАДа, педофилы из высших кабинетов, лжецы, клеветники, подонки и просто безнравственные инвалиды на голову, что выступают – За свободу и права человека! Забывая упомянуть, что свобода от нравственных ценностей, есть высшая кабала) нарекут всех вышедших маргиналами и меньшинством, что подобно бешеным псам необходимо отстрелять. Но сегодня Камале пришлось отступить и смириться с унизительным поражением. Её указ о сдерживании толпы маргиналов был полностью проигнорирован сотрудниками полиции и спецназа SWAT, которых она лишила всех социальных гарантий в связи с кризисом перепроизводства. Наемников же из Blackwater, которые в виду своей мерзкой репутации сменили название ЧВК на Academi, Камала не рискнула выпускать на улицы во избежание обострения ситуации, к чему она еще не была готова: