Наталья Щёголева - Путь домой. Четыре близнеца

– Ваше Сиятельство, прибыл гонец от вашего батюшки, Его Светлости герцога Бетенгтона, – после глубокого поклона торжественно доложил дворецкий Уильям. Совершенно седой слуга так сильно волновался, словно за его плечами не было долгих лет службы и подаренного ею опыта, даже голос его предательски дрожал.

– Уильям, что с тобой? И, право, не стоит в твои-то годы так сильно гнуть спину, – пожурил его господин.

В свои двадцать лет, Френсис Гай Гейсборо мог только догадываться о том, как тяжело старому Уильяму кланяться. Пусть высокий титул и давал юноше право не утруждать себя такими размышлениями, но молодой герцог просто не мог остаться безучастным к страданиям верного слуги.

– Стоит, стоит! Его Светлость любит, когда ему кланяются со всем почтением, – в дверях кабинета появился незнакомец.

Он был молод, но все же заметно старше Френсиса, ростом он был чуть пониже, сложением – чуть покрепче, а его русые волосы были заметно короче, прямее и светлее. В покрое его добротной одежды угадывались черты формы гвардии герцога Бетенгтона, но лишь угадывались, так как её обладатель вложил много денег в её дополнительное украшение – тут и декоративные строчки золотыми нитями, яркими молниями сияющие в глубоком чёрном бархате, и вставки алого атласа в разрезные рукава, и изысканная гравировка на эфесе шпаги, и богатый каскад чёрных страусовых перьев на столь же чёрной шляпе, которую прибывший держал в руке.

Незнакомец сдержанно поклонился, выпрямился и стал деловито осматриваться.

– Уильям, кто это? – нахмурился Френсис.

– Это и есть тот самый гонец от Его Светлости. Праиэр… – начал было докладывать смущённый дерзостью гостя Уильям, но Френсис перебил его и обратился прямо к прибывшему:

– Гонец, значит… Тогда начнем сначала. Гонец, выйди вон и дождись, пока я позволю появиться передо мной. И сразу предупреждаю, я выслушаю тебя только после того, как ты проявишь должное уважение к сыну своего властелина. Всё понял? – тон, которым Френсис отдал эти распоряжения, не допускал ни малейших возражений.

И он был услышан. Гонец на мгновение замер, потом кивком подтвердил, что всё понял и принял, как должное, резко развернулся и стремительно вышел из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь.

Взгляд синих глаз Френсиса снова обратился к растерянному Уильяму:

– Так скажи мне, любезный, что это за наглец?

Уильям сокрушённо повел головой и благодарно улыбнулся господину:

– Он назвался Филом. Сказал, что он праиэр гвардии вашего отца. А ещё он сказал, что челядь дворца должна низко кланяться при встрече с праиэрами…

– Просто Фил?! Никакого дворянского титула? Даже фамилии? – удивился Френсис.

– Он так представился.

– Праиэр Фил… Даже у праиэра есть фамилия, но он не счёл нужным её назвать. И держится так дерзко… Ладно, я приму его… в полдень.

И Френсис выразительно указал слуге на большие каминные часы с боем, стрелки которых собирались возвестить о наступлении полудня только через несколько минут. Уильям улыбнулся в ответ, кивнул и покинул комнату.

– Не слишком ли круто ты встретил гонца герцога?

Из-за высокой ширмы вышел молодой человек. Возрастом он если и был старше Френсиса, то не на много. Такого же высокого роста, такого же атлетического телосложения, и одет он был так же, как и Френсис – коричневый безрукавный камзол поверх белоснежной рубахи с просторными рукавами на высоких манжетах и с широким отложным воротником. На них были одинаковые тёмно-коричневые панталоны, кремовые чулки и чёрные туфли с пряжками. Другими словами, платье этого юноши никак не помогало определить его статус в окружении молодого герцога. На этом их сходство и заканчивалось. Если Френсис был шатеном, чьи волосы мягкими волнами спускались почти до плеч, то его приятель являлся жгучим брюнетом, обладателем крупных непокорных кудрей. Синие глаза Френсиса, против тёмно-карих, почти чёрных его друга. И черты лица последнего заставляли предположить, что его родители были уроженцами юга Фрагии, а то и Испайры.

– Фил. Праиэр гвардии герцога, – молодой брюнет внимательно прислушался к ощущениям, которые порождали эти слова.

– Всего лишь праиэр. Пусть знает свое место, – Френсис с явной досадой поджал губы.

– Его статус очевидно выше моего…

– Анри, ты мой личный порученец. Праиэров четыре. А ты один единственный, – и Френсис лукаво усмехнулся.