Александр Харников - Коренной перелом

– И какие же доказательства искренности с нашей стороны желает видеть мистер Рузвельт? – скрывая в усах легкую усмешку, произнес Верховный.

– Мистер президент желал бы оказаться посвященным в те тайны, которые были открыты вам, господин Верховный Главнокомандующий, – твердо заявил Уоллес. – Давно уже не секрет, что выдающиеся успехи вашей армии в последнее время были вызваны вмешательством в войну неких потусторонних сил. Загадочные корабли под Андреевским флагом, сверхбыстрые и ужасающие самолеты, новая тактика, с помощью которой ваша армия наносит вермахту одно поражение за другим, успешные и победоносные генералы и адмиралы, которых до определенного момента как бы и вовсе не существовало в природе… С одной стороны, это нас обнадеживает, вселяя уверенность в неизбежном и скором разгроме нацистской Германии. А с другой стороны, пугает, так как никому не известно, какими наши взаимоотношения будут после войны. Еще нас тревожит существование в вашей стране такой весьма одиозной организации, как Коминтерн…

– Что ж, мистер Уоллес, – кивнул Сталин, – я понял, что вы желаете от нас узнать. Действительно, некоторую помощь, о которой вы упомянули, мы получили в тот самый момент, когда она была нам жизненно необходима. Отрицать это было бы бессмысленно. Что же касается Коминтерна, то вопрос с его роспуском нами уже решен. Мировая революция – это идея Льва Троцкого, полностью отвергнутая нашей партией. Но, несмотря на это, информация о грядущих событиях, полученная нами недавно, является очень и очень тревожной. В Америке, конечно, нет своего «Капинтерна», но нам стало известно, что некие весьма влиятельные политические и экономические круги Соединенных Штатов уже планируют после завершения этой войны развязать следующую, и на этот раз против Советского Союза, с целью установления мирового господства американского капитала.

– Это достоверные сведения, господин Верховный Главнокомандующий? – растерянно спросил Генри Уоллес.

– Куда уж достовернее, мистер Уоллес, – ответил Верховный, – да вы и сами прекрасно знаете тех американских политиков и банкиров, которые, если бы не животный антисемитизм Гитлера, с величайшим удовольствием присоединились бы к его борьбе с «мировым коммунизмом». По весьма странному совпадению, они же являются и яростными противниками «нового курса» господина Рузвельта. Стоит только им взять власть, как они не только вступят в конфронтацию с Советским Союзом, но и сразу же начнут демонтировать все достижения «капитализма с человеческим лицом».

– Но все же, господин Верховный Главнокомандующий, нельзя ли рассказать об этом немного подробней? – спросил Уоллес.

– Вы хотите подробностей, мистер Уоллес? – резко спросил Сталин. – Все начнется с сенатора Трумена, которого после выборов в сорок четвертом году неожиданно вместо вас сделают вице-президентом. Последовавшая за этим в апреле сорок пятого года скоропостижная смерть президента Рузвельта навсегда изменит политический курс Соединенных Штатов. Уже к концу сорок шестого года отношения между победителями во Второй Мировой войне будут окончательно испорчены, а американские и британские генералы начнут строить планы по внезапному нападению на СССР. Если животный антисемитизм Гитлера будет похоронен, то не менее животный антикоммунизм останется, и даже окажется сильнее нацистского. И произойдет это не по нашей вине, ибо внешняя политика Советского Союза миролюбива, а военная доктрина является сугубо оборонительной. Таким образом, мы тоже хотели бы знать, что политический курс наших американских партнеров и дальше останется неизменно дружественным Советскому Союзу. Только после этого мы сможем поделиться с вами секретами, которые стали нам известны.

Сталин ненадолго замолчал и пристально посмотрел на вице-президента Уоллеса.

– Кроме того, господин вице-президент, – сказал он, – боюсь, что если я вам покажу материалы об Америке начала двадцать первого века, то вас от них просто стошнит.

– Покажите, господин Верховный Главнокомандующий, – немного поколебавшись, произнес Уоллес, – я хочу знать, что ждет нашу Америку.

– Смотрите, – сказал Сталин, разворачивая стоящий на столе ноутбук лицом к гостю, – вот, к примеру, панорама Детройта. Нет, город не бомбили, просто к началу двадцать первого века американская автомобильная промышленность была уже скорее мертва, чем жива. А вот так выглядит Питтсбург, где простаивает больше половины мощностей сталелитейной промышленности. Вот негритянские и латиноамериканские гетто Лос-Анджелеса, Нью-Йорка и Чикаго. А это – процветающий своими банками и биржами Манхэттен. При этом почти треть американцев не имеет доступа к нормальному медицинскому обеспечению, десять процентов являются официально безработными и сидят на пособии и продовольственных талонах. Государственный долг Соединенных Штатов при этом превышает пятнадцать триллионов долларов и растет со скоростью один триллион долларов в год. И самое последнее – 44-й президент Соединенных Штатов, Барак Хуссейн Обама, внебрачный плод связи белой американки англосаксонского происхождения и протестантского вероисповедания и заезжего кенийского студента.