Мария Лобанова - Между светом и тьмой. Сити

бы его уже взяли! – продолжил после нескольких секунд белобрысый.

– Позвольте, месье! – с улыбкой одними губами обратился он к легату, тот понял, что нужно освободить кресло главы собрания – и вскочил с него.

– Но где он прячется? – тут же задал он вопрос. – В сити на данный момент две крупные группировки, делящих между собой власть: группировка Надира и группировка К2. С одной из них наши русские «коллеги». Что же будем делать?

– С группировками или с русскими «коллегами»? – осведомился осторожно легат.

– И с теми, и с другими, – уточнил шейх Мансур.

– Надо разобраться с русскими… – начал кто-то из сидящих.

– Да, они могут захватить реликвию! – подхватил другой из

ложи.

– Я считаю, надо изначально разобраться с бандами! —

пискнул легат громче всех. – Они подминают под себя власть и половину капитала сити! – продолжил он уже твёрдо, удостоверившись, что ему никто не возражает.

– Не стоит торопиться… – начал вкрадчивым голосом Тайлер.

– Но вы не понимаете! – выпалил легат. – Мафия создаёт реальные проблемы! От них нужно избавиться! Сити создавался не для банд! – его возгласы встречали поддакивания совета и он смелел.

Но неожиданная реакция главы совета – Ричарда Тайлера – заставила чиновника моментально замолкнуть:

– Жадная, ненасытная тварь! – рявкнул тот на легата, опустив в досаде бокал с вином на стол, но поставив его, меж тем, аккуратно. – Тебе и так перепадает немалый кусок пирога со стола нашей власти!

– Но… – начал-было легат, явно желая оправдаться, однако глава собрания так и не дал ему продолжить.

– Позвольте спросить, господа: на чём держится наша власть?

– задал он внезапный для всех вопрос. Ответом стало молчание.

– А я вам скажу: это признание вашего главенства массами! – возвысил голос Тайлер. – Массы признают закон. И этот закон должен быть гуманным: он должен предоставлять права, свободы,

льготы, защиту или, хотя бы, видимость всего этого тем, кто становится под него. И подчиняются они закону, а не нам с вами. Так называемая «мафия» живёт вне этого закона, но в её руках, как вы уже сказали, наш многоуважаемый легат, половина капитала. Однако, представьте хотя бы на миг, что было бы, если бы этих жутких ребяток, берущих в свои руки самые грязные дела, не было бы? Кто бы этим занимался? Вы, мой дорогой друг? – улыбнулся Тайлер холодной улыбкой пузатенькому чиновнику. – Нет. Потому что. Во- первых, у вас кишка тонка, а, во-вторых, современному гражданину не понравится то, что одни и те же руки управляют городом и раздают детям наркотики! Да, вы так или иначе будете связаны с этим, месье, но не настолько же очевидно! Поэтому предоставьте кесарю кесарево, а сами выполняйте свою работу, на которую мы вас и поставили!

– Мистер Тайлер, однако легат прав. Нужно как-то урегулировать сложившуюся обстановку с местной мафией… да и с русскими, которые здесь не кстати появились, – озвучил общие опасения в образовавшейся тишине смуглый худощавый мужчина с чёрными большими глазами, глядевшими из красивой оправы очков.

– Есть одна идея… – ехидно улыбнулся белобрысый, изящно усаживаясь в кресло. – Сыграем в игру.

Все заворожёно смотрели на Тайлера, он это чувствовал и вещал с ещё большим ехидством и азартом:

– Смотрящего больше нет. В Парнасе только две правящие верхушки… Остальные шайки – не в счёт! А если на одной территории два хищника, то рано или поздно они всё равно будут бороться за право полновластного обладания ею. Поэтому нам что нужно сделать? Правильно – ускорить процесс. Эта маленькая хитрость пойдёт на пользу и сити, и вам, дорогой друг – обратился он к легату. – Интересно, что в этой ситуации будут делать наши русские друзья? – злобно улыбнулся белобрысый.

– А как же эта их непобедимая девушка? Она настоящая валькирия! – спросил тот, что сидел рядом с шейхом Мансуром, высокий блондинистый мужчина с рыжей бородкой.

– Она не валькирия, она поляница (1) , – ответил, поморщившись, Ричард. – И что вас в ней беспокоит?

– Но она нам будет мешать. Её необходимо как-то устранить!

Эти слова явно не понравились белобрысому: весёлое ехидство тут же сползло с его лица, сменившись холодной, колющей серьёзностью.

– Она моя! Я сам с нею разберусь! – прорычал он. Повисла гнетущая пауза.

– Вы как-то неравнодушны к ней. Это видно! – усмехнулся злорадненько легат.

– Вы правы, – уже мягче, но также серьёзно подтвердил белобрысый. – Я к ней неравнодушен. Я её ненавижу! – он, опершись о стол, исподлобья взглянул на сидящих. Присутствующих обдало невыразимым холодом решительной злобы и ненависти. – Но я знаю, как обернуть это в нашу пользу. И её таланты – в том числе!