Константин Калбазов: Пилигрим 3 [СИ]

В этом плане у Романова полное взаимопонимание с Теракканом. Сборы на порогах для хана стали уже достаточно ощутимой статьей дохода. Да и Владимир решил, что с купцов не убудет, если они малость приплатят за волок, благо таковых мест хватало. И сами торговцы вполне готовы расстаться со своими кровно заработанными, за предоставленную услугу.

Нашлись и иные умники. Такие как Всеволодко Давыдыч, что сменил батюшку на Владимир-Волынском столе. Тот решил просто взымать плату за проход по его землям. Пришлось великому князю вразумлять молодого балбеса, пятнадцати годочков отроду. А вернее, его дядьку, потому как он пока там за все в ответе. Да указ издать, об устройстве на волоке дорог.

Мономах планомерно и довольно быстрыми темпами воплощал в жизнь задуманные реформы. Которые влетали в копейку и Михаилу в том числе. Ну да, назвался груздем, полезай в кузов. Опять же, всех денег не заработать и в кубышке не удержать.

Кстати, Владимир начал денежную реформу. Причем именно с копеек, введя их в оборот на всей Руси, по единому образу и подобию с пограничной. До серебра и золота пока дело не дошло. Решили сначала дать пустить корни мелкой монете.

– Здрав будь, Михаил Федорович, – поприветствовал его выехавший навстречу Борис.

– И тебе не хворать, – ответил Романов, безопаснику.

При этом он и не подумал останавливать своего коня, шедшего шагом. Разве только чуть отвернул в сторону, словно приглашая занять место слева от себя.

– Рассказывай, что такого срочного приключилось, что ты помчался ко мне в Рудный, – поинтересовался князь, гадая откуда могло прилететь в этот раз.

– Да особо срочного ничего. Просто день погожий. Вот решил заодно и поразмяться, – пожал плечами Кудинов.

– Ну, тогда выкладывай не срочное, – успокоившись, произнес Романов.

– Владимир посадил в поруб князя Давыда Святославича. Тот решил он отложиться от Руси. К чему и брата своего, Муром-Рязанского князя, Ярослава Святославича склонял.

– Твоя работа?

– Мы только прознали о заговоре, остальное уж великий князь.

Хорошо все же иметь собственную семафорную линию. Она пока только начинает частично окупаться. Но это лишь в плане финансов. Зато позволяет увеличить скорость передачи сведений от агентурной сети. Да и сами эти станции стали эдакими центрами сбора сведений. Если не в глухом лесу стоят или голой степи. Поди пойми, что передают сигнальщики.

– И как думаешь, чем закончится? – поинтересовался Михаил.

– Ясное дело чем. Давыд Святославич как и тезка его с Ростиславичами откажется от мирской жизни и пострижется в монахи. А место на княжьем столе займет старший сын.

Есть такое дело. После принуждения трех князей к миру, Михаил доставил их к князю на суд. Тот не знал, как с ними поступить. Реши казнить, даже если не случится очередная усобица, дети затаят злость. Вот тогда-то Михаил и предложил не изобретать ничего нового. Все уже придумано до них, теми же ромеями. Осудить князей за ослушание на казнь, но в качестве милости остричь их в монахи и вся недолга.

– Я не о Давыде, а об Ярославе.

– Думаю, дознание не усмотрит у него злого умысла, и он выйдет невинным.

– Хм. Зато, сыновья Давыда на него взъедятся. Два больших княжества порознь, это куда лучше, чем рука об руку.

– Это точно. Владимир наловчился пользовать прием – разделяй и властвуй.

– Хорошая работа, Борис.

– Ну так, за то и хлеб свой едим.

– Больше никаких новостей.

– Не знаю, считать ли ее новостью. Но Владимир вроде как подумывает создать у себя в Киеве университет, сродни нашему. Да подумывает издать указ том, чтобы всех княжеских и боярских недорослей отправлять туда на обучение.

– Ну, это мимо нас все одно не пройдет. Откуда ему еще учителей-то взять. Только вот, не рано ли. Как думаешь?

– Приструнит Владимир Давыда Святославича, и поперек ему слова больше никто не скажет. Разве только князь полоцкий. Но с ним рядиться Мономах пока не желает, – пожал плечами Борис.

– И правильно. Забот и у себя с избытком. Вот наведет малость порядок, утрясет, а там глядишь и до Полоцкого княжества руки дойдут. А то ить не порядок, живут чисто на особицу. Еще и задираются, – хмыкнул Михаил.

– Так, последние два года князь Всеслав Брячиславич вроде как ведет себя тише воды, ниже травы.

– Как бы с поляками не снюхался. Ты там за ним присматривай.

– С поляками, это вряд ли. Ему от них в зависимость впадать не хочется. Но вот насчет того, чтобы свое надельное войско создать уже подумывает.