Алексей Булатов - Гаремы. Все зло от баб?

– Приветствую тебя, мастер Алексей, очень рад, что ты пришел в наш дом в этот радостный для него момент.

Сафий весь светился от счастья, видимо, новость о том, что Мазур выздоровел, была для него одной из самых счастливых. И наверняка Мазур рассказал ему, кто помог ему в этом вопросе.

– Я нижайше хотел просить тебя научить меня премудростям врачевания, которыми владеют на твоей родине. Ты смог исцелить моего хозяина, когда у меня уже опустились руки, а я ведь тоже учился этому искусству.

– Ну чему я смогу научить тебя, Сафий? Я молод и глуп, мне просто повезло, видимо.

– Нет, Мастер Алексей, меня тебе не обмануть, я знаю точно, что рана Мазура уже заражала кровь его, и он не прожил бы и суток, если бы ты не пришел и не сотворил чудо. Скажи, какие травы ты знаешь, а я научу тебя своим премудростям.

Вот не было печали, да Сафий подкачал, видимо, избавиться от этого старика просто так не выйдет и придется чему-то его научить. Вопрос только, чему, если я особенно сам ничего не знаю. Из неловкой паузы меня выдернул зычный голос Мазура:

– О! Наконец-то ты пришел, ну здорово-здорово, отойди, старый хрен, не мешай.

Мазур бесцеремонно отодвинул Сафия в сторону и, распахнув руки, обнял меня, как брата или родственника. Мне было неловко от этого, но деваться было особенно некуда. Вдруг Мазур отодвинул меня от себя и внимательно потянул носом:

– Кровь, я чувствую запах свежей крови! Ну-ка, расскажи, что случилось?

Я вкратце рассказал, что на меня напало несколько человек, и что, по-моему, этих самых людей я видел на трибуне арены, когда сражался с Ханом.

– Так это ты завалил Хана?

– Ну да, мне просто он показался опаснее, чем он рисовался, пришлось бить на поражение.

– Опаснее? Да он так владеет дубиной, что с рыцарем справиться может. Эко ты его деревянными-то мечами. Нужно будет пообщаться с Хилтом, узнать, как ты его одолел-то. Я бы сам против Хана то с деревяшками-то не пошел. А он, видать, тщеславие свое потешить хотел, над новичком-то поиздеваться. Ну, молодец ты, Алексей, большую услугу городу оказал. Пойдем со мной, у меня сегодня самый лучший сыр и самое лучшее вино для тебя. Пойдем, мой друг, пойдем.

Я заметил, что Сафий смотрит на меня внимательно и пристально, ловя практически каждое мое движение. Я поморщился, так как чувствовал, что так просто от Сафия мне не отделаться. Его взгляд чем-то напомнил мне взгляд Анаконды, взгляд старого боевого волка, который видел эту жизнь, и обмануть которого было невозможно. Мы прошли в зал, который был освещен четырьмя канделябрами со свечами, что считалось огромной роскошью, так как каждая такая свеча стоила по местным меркам очень дорого. Но, видимо, ради меня было решено не жалеть свечей. Да и Мазур, как я понял, был далеко не бедным, а может быть и самым богатым жителем этого города.

– Садись Алексей, садись. Вот сыр, вот лучшее вино, кушай. Так что ты говоришь, четверо их было?

– Наверное, побольше, я еще видел нескольких, но они, видимо, опоздали. Ну и один убежал. Трое лежали в дворе, один живой, но кисть отрезана.

– Кисть, говоришь? Сафий, возьми начальника стражи, давай-ка проверим наших знакомых, ну, в общем, ты знаешь, что делать, – Сафий уже действительно понял, что необходимо, и, попрощавшись, взглянул на меня в последний раз и удалился. Меня накрыло волной облегчения, все-таки с Мазуром было проще, он был умен, но Сафий был мудр.

– Большое дело для города ты сделал. Это все молодой Липин, он давно метит на мое место, но вызов бросить не решался, вот и создал банду, дабы добиться переизбрания. После последнего турнира, когда меня ранили, он передумал и банду пытался распустить, но Хан почувствовал власть и распускаться не захотел. Так-то я бы предал Липина и Хана суду, но доказательств об их делишках у меня было недостаточно. Следов они после себя не оставляли. Но с кистью живого это ты мне опять здорово помог, если его получиться взять, дальше по цепочке всех передавим. Ну а Липина я постараюсь на турнире уговорить больше не хулиганить. Для этого сегодня мы с тобой маскарад-то и устроили, так-то я из дома не выхожу, но слухи, что я выздоравливаю, полезли, пришлось вот поиграть. Благо Сафий знает все, вот и рожу мне серым намалевал так, что я смыть до сих пор не могу.

Мазур внимательно посмотрел на меня и неожиданно спросил:

– Ты ведь, Алексей, мой человек?

– Не понял тебя, Мазур, что значит «твой»?

– Ну, ты не предашь меня? Не переметнешься к Липину?

– Ну, а стал бы я тебя лечить-то?