Макс Вальтер - Становление охотника

— Понимаю, — кивнул я, — я когда сюда попал, тоже блевал через каждые полчаса. Мне, правда, больше повезло, чем тебе.

— Во-во, — согласился Чума, — я тоже харчи через раз кидал. Ну так вот, я потом ещё дня два по лесу плутал, чуть в болото кислотное не влез. Как понял, что туда нельзя, сам не знаю. Просто вот как предчувствие какое, стою на краю поляны и понимаю, что нельзя туда идти, и всё тут. У меня такое часто под землёй бывает. А потом выясняется, что там или обвал был, или тоннель затопило. А через пару дней к Ивановке вышел. Тоже целый день за ними наблюдал, но как-то сразу почувствовал, что нормальные люди тут. В огородах копаются, дети бегают. Вышел к ним, легенду придумал, что с другой стороны от Москвы через подземелья прошёл. Я в тот день как раз со Штампом познакомился.

— Сколько ты здесь уже? — спросил я.

— Лет двенадцать уже, — ответил Чума. — А ты?

— Я шестой год, — ответил я, — ты в каком году провалился, ну, там, в своём мире?

— В семнадцатом, то есть в две тысячи семнадцатом, — ответил он.

— Странно, — удивился я. — А я в восьмом. Интересно получается, ты, значит, позже по времени провалился, а живёшь здесь дольше.

— Да может быть, что мы с тобой вообще из разных миров. — с умным видом выдвинул версию Чума, — я про такое читал. Мультиверсум называется, это когда много параллельных вселенных, похожих друг на друга. Только в одной Гитлер в войне победил, а в другой его вообще даже не было. Или когда разница вообще незаметна.

— Да знаю я, — махнул я, успокаивая Чуму. — Я тоже книжки читал и кино смотрел.

С Чумой мы проговорили почти всю ночь. Отличались наши миры или нет, так и не поняли, вроде как всё было точно таким же, и актёры, и правители. А в каких-то мелочах мы сравнить ничего так и не смогли. Разные интересы и разные города, да и образы жизни очень разнились. Одно только нас объединяло на сто процентов — в этом мире мы оба чужаки. Договорились поддерживать связь в любом случае и разошлись по домам. В гостиницу я пришёл уже на рассвете. Зашёл в номер и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Разговор с Чумой вымотал не хуже дневного перехода по тоннелям. Эмоции пёрли через край. Единственное, что я сделал перед сном, так это стянул с себя ботинки. Как уснул, не помню. Кажется, провалился в сон уже в падении на койку.

Пробуждение было тяжким. Кок пинал меня, дёргал за ногу и даже поливал водичкой. Я матерился, но вставать категорически отказывался. Но Кок не был бы тем, кто он есть, если бы поддавался эмоциям. Только это его флегматичное спокойствие и упорство барана дало свой результат. Я всё-таки поднялся с кровати. Походкой зомби отправился к умывальнику, а затем вместе с Коком и остальными побрёл в кабак. Перед этим нацепив на себя все вещи и прихватив оружие, а также выписавшись из гостиницы. Плотно позавтракали, от чего я чуть снова не уснул, при том прямо за столом. Ребята пытались поинтересоваться, что со мной такое, но нарвались на какую-то злобную фразу, типа отвалите от покойника, а лучше добейте. Добивать не стали, видимо, решили подождать, пока сам крякну. Но не тут-то было, русские не сдаются. Я пёр в середине отряда, пыхтя, как паровоз. Когда остановились на обед, я без аппетита пожевал гречневую кашу с тушёнкой и завалился спать. На этот раз проснулся уже более или менее бодрым. Ну, не то чтобы совсем, но настроение заметно улучшилось. Уже на марше я окончательно разгулялся и решил рассказать своим историю Чумы.

— Вот те на, — удивлённо воскликнул Штамп, — а мне ничего не рассказал. А я-то думал, мы друзья!

— Не переживай, Штамп, — сказал я, — вы друзья, просто вопрос этот очень деликатный. Мне вот тоже было непросто с вами этим делиться.

— Ну ведь поделился же, — продолжал возмущаться он, — а этот…

— Это что же получается, — спросила Линза, — ты не один такой в нашем мире?

— Выходит так, — согласился я. — Возможно, есть ещё кто-то, но я о них ничего не знаю.

— И отыскать их скорее всего не получится, — вставил своё слово Гарпун, — я бы тоже вряд ли о таком рассказывал всем подряд.

— Я не все подряд, — обиженно подал голос Штамп.

— Да ты-то здесь при чём? — удивлённо уставился на него Гарпун. — Речь не о тебе.

— А я всегда ни при чём, — забубнил Штамп, — теперь у меня ещё один бывший друг.

Мы дружно захрюкали от смеха. Ржать в голос посреди леса — идея не из лучших. Мало ли кто на звук может прибежать. Кок как всегда шёл первым, метрах в ста впереди. Если что, конечно, предупредит, но однажды он уже атаку профукал.