Юрий Иванович - Сила Воли

Поэтому беглец умирать не торопился.

Конкретнее говоря, со спонтанными перемещениями в иного донора имелась масса заморочек, несуразностей и неопределённостей. Вроде во время побега и появляется возможность суицида, но лучше всё-таки вырваться на волю в собственном теле. После чего как-то избавиться от ограничителей на костях и в сердечнососудистой системе, а уже потом… Опять-таки: месть должна свершиться! И здесь, на полигоне — в первую очередь!

Так что на данном этапе следовало резко поднять скорость своего продвижения. А сил физических уже не хватало. Пошли первые сбои в чётко выверенном графике. Вначале ушла лишняя минута при вскрытии водного коллектора. Ломать герметичные переборки было нельзя, не выдержат они впоследствии должного давления, и вода зальёт намечающийся здесь ураган из ядовитых химических образований. Вот и пришлось деликатно вскрывать. А потом ещё и за собой плотно, с гарантией перекрывать нарушенный выход. В самом коллекторе, небольшой комнатке, имелась куча распределительных кранов, и переплетение входящих труб. Причём одна из них, была под огромным давлением потому, что вела в резервуар, расположенный на поверхности земли, практически над полигоном. А рядом с ней пустовала аналогичная, резервная, прямая труба, метрового диаметра, и тоже связанная с поверхностью. Но если просто карабкаться по второй трубе внутри, не хватит никаких сил и возможностей. Ибо она гладкая и слишком широкая. Зато, если пловца вверх подкинет напор поднимающейся воды…

Проблем при этом оставалось несколько, и они сопрягались с неизвестностью. До какого уровня или подземного этажа удастся всплыть? И как преодолеть последние метры, если уровень перестанет расти? А если не удастся преодолеть, как проломить толстенную трубу? Хотя тут имелись кое-какие возможности из числа новых. Но в каком месте удастся выбраться в «разрез»? Да при этом не оказаться на прицеле автоматов охранников?

Но иной возможности не просматривалось во время подготовки. Так что беглец вскрыл нижнюю крышку пустой трубы, сбросил с себя всё лишнее, кроме трусов, и стал откручивать вентиль другой магистрали, подрагивающей от гигантского давления. В итоге образовался такой неучтённый эффект, в результате которого мемохарб оказался отброшен струёй воды и прижат совсем не в том расчётном месте. Задыхаясь от недостатка воздуха, он с огромным трудом всё-таки сумел протиснулся к нужному отверстию, и понёсся вверх в бурлящей пене. Именно из-за этой пены он чуть и не задохнулся уже тогда, когда «оседлал» поднимающийся уровень. Судорожно закашлялся, в панических конвульсиях утопающего, и уже мысленно стал прощаться с жизнью:

«Глупая смерть. Но лучше уж так, чем оставаясь подневольным объектом негуманных экспериментов… А дальше уже, как повезёт: стану ящером или амфибией — значит судьба! Об одном жалею, что не смогу всех моих тюремщиков уничтожить!» — ну и запоздало пожалел, что не стоило открывать вентиль так резко и сразу.

Потом обстоятельства вновь стали благоприятными. Пена улеглась, беглец прокашлялся, отдышался и сосредоточился на своём положении. Подъём продолжался, пусть и не так быстро, как хотелось бы: примерно один метр за пять, шесть секунд. Тут уже появилось сожаление иного плана:

«Плевать на эту пену! Больше надо было открыть вентиль, больше!»

Тем не менее, всплытие продолжалось, а там и пятнышко света вверху показалось, нечто сумрачное и уж никак не прямой дневной свет. Потому что побег планировался ночью, да и выход трубы имелся в некоем помещении. Оставалось лишь уповать на судьбу, чтобы предварительные расчёты оказались верными, охрана не помешала, и вверху не тлел пожар с ядовитыми испарениями.

В этом плане повезло, пожар не помешал. Зато в другом, фортуна отвернулась: подъём воды прекратился, когда до пятна света оставалось совсем немного, не более десяти метров. То ли напор прекратился, не достигая нужного предела сообщающихся сосудов, то ли кто-то перекрыл слив из наземного резервуара. Вода перестала бурлить, стало сравнительно тихо. То есть сирены порой ещё взрыкивали, слышались взрывы, глухо и неразборчиво доносились слова общих команд и приказов для всех, как для охраны с пожарниками, так и для сил спасения, начавших эвакуацию раненых и пострадавших.

А беглец завис на поверхности воды, с тоской поглядывая на пятнышко света вверху:

«Недоработал план! — корил он себя, попутно пытаясь размягчить участок металла, расположенный чуть выше уровня воды. — Следовало рассчитывать именно на эвакуацию раненых! Переодеться в чью-то защиту, порвать её, облиться кровью! — и сам себе напоминал нереальность второго варианта: — Увы! Времени не хватило бы! И не факт, что не оказался бы в числе покойников. Всё-таки химические взрывы, это процесс неконтролируемый… Неужели придётся умирать в двух шагах от свободы?.. Пусть и мнимой, без гарантии?..»