Михаил Ланцов - Консул Руси [litres с оптимизированной обложкой]

И их не смущало то, что против них находился Ярослав с его славой очень удачливого полководца. У него ведь всего лишь пехота, против конницы. Кроме того, воинов степного союза было больше. Заметно больше. И они рассчитывали на то, чтобы смять этого зарвавшегося ромейца, стоптать его, отправив к праотцам. Пусть даже и ценой большой крови. Ибо здесь и сейчас наступил час битвы за Северное Причерноморье и контроль над Днепровским и Волжским торговыми путями. Лакомый кусочек. Очень лакомый…

Но они не знали, что это все не больше чем театральное представление. Они не знали, что Ярослав применяет фирменную стратегию агента КГБ Федора Соколова – ловлю на живца…

Конница приближалась.

Комитаты же, имитируя суету, готовились.

Они расставляли так называемые «испанские козлы» [97] Представляло собой центральную балку со вставленными в нее крест-накрест копьями. Секции быстро собирались минимальным количеством людей и легко перемещались вручную по полю боя. – легкие, разборные заграждения против кавалерии. А перед ними рассыпали кованый «чеснок» – колючки о четырех шипах, которые как ни кинь – один шип всегда торчит вверх. Причем формировали этот контур заграждений не прямо перед собой, а в некотором отдалении. «Испанских козлов» ставили метрах в десяти от ордера пехоты, а «чеснок» просыпали на добрые полсотни метров, благо, что времени это не требовало много. Коннице же от горизонта требовалось еще подойти.

Легионеры, а на берег спустились только бойцы ближнего боя из числа комитатов, буквально прижались к кораблям и реке с копьями и большими, широкими овальными щитами. Остальные же комитаты оставались на борту кораблей и готовились, разложив вокруг себя стрелы, снаряды и дротики так, чтобы их можно было брать как можно проще и быстрее.

Ярослав, чтобы поддержать мораль легионеров, спустился на берег, дабы сражаться в их рядах. На борту же корабля осталась Пелагея – второй после него человек не только в войске, но и в его маленьком государстве. Ей ничем командовать не требовалось. Все командиры и без нее знали, что нужно делать. Важно было лишь ее присутствие…

То, что увидел в тот день наместник Херсонеса, поразило его до глубины души.

Конница Хорезма и аланов шла на острие атаки.

Нигде в IX веке не применяли таранный конный удар копьем [98] Таранный конный удар копьем применяли только всадники Ярослава, да и то – из-за его настояния. . Его просто еще не придумали. Поэтому всадники и держали копье обычным хватом. Однако лошадей как ударную силу применяли. На большую массу пехоты, конечно, их бы не направили. Но там, у кораблей, стояла жидкая цепочка копейщиков. Настолько жидкая, насколько и соблазнительная. Ее, казалось, можно было опрокинуть так легко, что ни у кого это не вызывало даже тени сомнений. Перед ними, конечно, были какие-то заграждения. Но они не шли сплошной стеной и не являлись чем-то им знакомым. Никто в степи с ними не сталкивался ранее. Поэтому, смело разогнавшись, вся эта масса конницы устремилась к кораблям.

Многие предвкушали, как, подлетев к борту, они лихо на него запрыгнут и начнут рубить тех, кто трусливо укрывается там. А потом грабить, грабить, грабить… Вон сколько на них доспехов и оружия. А потом… их ждал Саркел, лежащий перед ними практически беззащитным.

Но что-то пошло не так.

Когда до жалкой цепочки пехоты оставалось шагов пятьдесят, всадники внезапно словно в какую-то невидимую стену уперлись. Кони на всем ходу спотыкались и «пускались в пляс», кувыркаясь в степной траве, ломая ноги и головы. На них налетали другие. Какие-то кони умудрялись перепрыгнуть препятствие. Но только лишь для того, чтобы буквально через несколько шагов самим оступиться и упасть. Остальные же просто влетали в эти внезапные «мясные препятствия» и опять-таки ломали ноги с шеями, кувыркаясь.

– Бей! – рявкнул Ярослав.

И все легионеры, уже воткнувшие копья подтоками в землю, начали метать спики – легкие оперенные дротики. А вместе с ними в небо полетели снаряды пращи фундиторов, стрелы сагиттариев и те же самые спики, только уже матиариев, выпущенные с помощью специальных пращей. И если дротики легионеров летели метров на сорок-пятьдесят, то матиарии их метали на добрую сотню и с куда большей силой.

Широкий фронт перед кораблями превратился в какой-то ад.

– Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой, – тихо произнес Ярослав по-русски, наблюдая за тем ужасом, что творился буквально в полусотне шагов от него.