Офицер склонил голову.
– Александр Тимофеевич Маршин, честь имею, сударыня.
Купец, в свою очередь, представил жену:
– Полковник ИВВС баронесса Любовь Александровна Галанчикова-Филиппова.
Поскольку баронесса была не в военной форме, а в обычном, пусть и очень модном, женском платье, то козырять Маршин не стал, ограничившись кивком. Полагающиеся по прежним временам всякого рода галантности в виде целований руки остались в прошлом. Сейчас, в дни пандемии, даже рукопожатия не приветствовались, не говоря уж об обниманиях и прочих целованиях. Штрафы были довольно внушительными, а инспектора Императорской Службы спасения славились своим полным наплевательством на положение, чины и титулы. Более того, имена знатных и известных нарушителей немедленно попадали в прессу, что создавало приличным людям куда больше проблем, чем банальный штраф. А уж про повторное попадание в лапы инспекторов ИСС и речи не могло идти, поскольку уже были случаи, когда графы получали приговор суда и привселюдно мели метлами улицы с утра и до вечера. Так что, желающих устраивать фронду на улицах быстро стало меньше.
– Баронесса, это честь для меня. Много наслышан о ваших подвигах.
Та улыбнулась.
– Я сейчас в законном царском отпуске. – Галанчикова погладила себя по явному животику. – Мой подвиг сейчас здесь.
– Сударь, сударыня, разрешите мне представить вам мою супругу – Елена Николаевна Маршина, в девичестве Иволгина.
Филиппов галантно склонился, обозначив свое почтение. Галанчикова же с интересом посмотрела на нее.
Купец, извинившись, тут же отвел Маршина в сторону и стал что-то оживленно ему говорить о каких-то договорах, поставках, сроках и прочем, что было так близко его купеческому сердцу. Праздник праздником, а дела есть дела. И куда подевалась приснопамятная степенность и неторопливость в Москве?

Предоставленные на несколько минут сами себе дамы не спеша пошли вдоль Арбата. Первой заговорила Галанчикова.
– Простите, сударыня, вы младшая дочь генерала Николая Иволгина?
Елена кивнула.
– Да, сударыня. Это мой отец.
Авиатресса улыбнулась.
– Много наслышана о вашем отце. А еще я имею честь быть лично знакомой с вашей блистательной старшей сестрой княгиней Натальей Емец-Арвадской, а вы с ней очень похожи внешне.
– Вот как? Да, уж, тесен мир. Я о вас также много слышала. Вы – командир женского бомбардировочного полка Лейб-Гвардии.
Баронесса засмеялась и положила ладонь себе на животик.
– Нет-нет, я пока не у дел. Пока я в царском отпуске, полком командует подполковник княгиня Долгорукова. – Галанчикова неожиданно подмигнула и добавила лукаво. – Правда я не знаю, как долго она будет командовать полком, учитывая то, что Софочка собирается замуж за Светлейшего Князя Петра Волконского. После войны уход в царский отпуск становится модным среди женщин-военных, не находите?
Лена улыбнулась.
– И не только военных. Война окончена. Хочется жить и любить, не боясь больше ничего.
– Ваша сестра тоже ушла в царский отпуск?
Маршина охотно подтвердила:
– Да, она сейчас в своем имении на острове Авлония. Тоже отошла от дел, так сказать.
– Понимаю.
Тут Елену осенило:
– Погодите, так это же вы в прошлом октябре застряли на башне инженера Шухова! Вас всех еще потом дирижаблями спасали!
Любовь Александровна засмеялась.
– Да, было такое дело.
Лена покачала головой, проговорив:
– Это же какой ужас! Я бы, наверное, не смогла бы так. Страху бы натерпелась!
Галанчикова покачала головой, посерьезнев.
– Нет, Елена. Вы бы выдержали. Вы дочь генерала и внучка генерала. Вы не кисейная барышня. Я вижу, есть и в вас тот же стальной стержень, который есть и в вашем отце, и в вашей сестре Наталье. Вас ждет большое будущее, уж поверьте моему опыту.
Помолчав, она добавила, глядя в сторону активно жестикулирующего купца Филиппова.
– А знаете, Елена, я благодарна тому происшествию на башне. Это событие круто изменило мою жизнь. К лучшему.
Заметив, как собеседница вновь непроизвольно погладила живот, Лена спросила вдруг:
– Вы счастливы?
Баронесса удивленно посмотрела на нее, а затем, прислушавшись к своим внутренним ощущениям, кивнула:
– Да, я счастлива.
* * *

Читать дальше