Андрей Булычев - Кровь на камнях [СИ litres]

Бум! Бум! – бухнуло вдали, и в сером рассветном воздухе прошелестели два ядра. Одно из них пролетело мимо крепости, а второе ударило в стену.

– Тревога! – Егеря спешно занимали свои места.

– Ну с…ки! Всё-таки подтянули они на перевал орудия, сдержал Юсуф своё слово! – зло выругался Алексей. – Курт, до цели пять с половиной, шесть сотен шагов, постарайтесь там орудийную прислугу угомонить!

Главный оружейник пристально вглядывался вдаль.

– Далеко, господин капитан, на самый предел боя штуцер. Только два итальянский до орудий достать и наша большая винтовальная пищаль. Сейчас солнце совсем встать, и мы начнём стрелять в цель.

Бум! Бум! – ещё два ядра ударили в стену. Бум! – раздался третий выстрел. К первым двум пушкам присоединилась ещё одна, и её снаряд прошёл выше башни.

Понятно, топчу тоже было неудобно вести огонь при плохой видимости, но у них-то цель была огромной в отличие от егерей. Знай себе лупи, выполняя приказ паши.

– Всем укрыться и не высовываться! Пушки со стены в ниши пока закатите, вдруг сдуру и по ним попадут, – скомандовал Алексей, сам заскакивая в башню.

Бум, бум, бум, – ядра с гулом ударяли по крепости.

Наконец с башни хлопнул выстрел, за ним второй, третий. Пушки немного помолчали, а затем опять начали бить.

Хлоп, хлоп, хлоп, – щёлкнули ещё три выстрела штуцеров.

Теперь пушки замолчали надолго, и над перевалом опять повисла тягучая, тревожная тишина. Алексей выскочил из своей башни и перебежал по парапету в соседнюю. По каменной винтовой лестницы он поднялся наверх, и вот он уже стоит на самой её крыше. Два лучших стрелка роты Велько и Григорий, уперев стволы о каменные зубцы, всматривались через прицелы штуцеров вдаль, а Курт в это время с натугой вколачивал «долгую» пулю в нарезы ствола «весла».

– Четыре бомбардир точно попасть, один промазать, один не понимать! – доложился главный оружейник, наконец-то добивая пулю до порохового заряда.

– Фурьер, есть цель! – вдруг отрывисто выкрикнул Велько, а вдали опять бумкнула пушка.

Немец щёлкнул взводом курка и пристроил своё огромное ружьё в ложбинку на стене.

Бум! – второе ядро, прошелестев в воздухе, ударило в парапет стены, выбив из него каменные осколки и крошку. Раздался резкий вскрик, а потом послышалось:

– Лекаря, лекаря на стену! Огнену лицо осколками посекло!

– Поправка на ветер, прицел чуть-чуть левее на два точка. Я бить центральный орудий, вы так же два крайний, – скомандовал своим подчинённым Шмидт. – Огонь по готовность!

Алексей пристально всматривался в трубу. Около трёх пушек копошились фигурки турецких артиллеристов-топчу. Бах! – стегнул по ушам первый близкий штуцерный выстрел.

Бах! У крайних орудий упало по человеку. Как видно, центральное не успело ещё выстрелить, а его прислуга, не желая участи соседей, спряталась за лафет. Наконец оттуда выскочил человек с зажжённым пальникам и подскочил к орудию сбоку.

Бах! – хлопнул третий выстрел на башне, и тяжёлая пуля, ударив, аж развернула турка. Его тело упало на камни и покатилось под уклон, а пальник так и остался лежать у орудия.

– Молодцы, отборные стрелки! – похвалил своих снайперов Егоров. – В этот раз без промаха отработали! Не давайте им пристреляться, скоро, небось, и их пехота на штурм пойдёт, но вы, главное, пушкарям свободы не давайте.

Турки пошли на приступ с остервенением. Причём на этот раз атаковали они одновременно и с южной, и с северной стороны. Похоже, действия их были согласованными, не иначе как этой ночью лазутчикам всё же удалось просочиться мимо крепости. Самым опасным в этот день был третий штурм. При поддержке огня своих стрелков на приступ шли янычары и албанцы арнауты. У каждого штурмового десятка были длинные лестницы и пятёрка прикрытия с ружьями новых европейских систем. Тройка Курта била с башни не замолкая, похоже, что и турецких топчу гнали к орудиям под угрозой немедленной расправы. Три залпа не остановили волну атакующих. Падающих тут же заменяли новыми воинами, и штурмовые группы бежали по трупам дальше.

– Бить россыпью! Беречься стрелков! Чаще менять позиции! – крикнул, перекрывая шум боя, Егоров.

– Картечи мало! На три заряда всего осталось! Картечи давай! – проорал Савва, подбивая клинья под орудийный лафет. Ствол пушки опустился вниз, и помор поднёс пальник к затравочному отверстию. Ба-ам! – сотни мелких свинцовых шариков ударили в упор по подбегающим туркам. Десятки тел были разорваны в клочья, но на их месте по скользким от крови камням уже бежали к крепости новые штурмовые группы.