Евгений Юллем - Правь. Книга 1. Наследники рода Воронцовых

— Тем не менее, Ваше Высокопревосходительство, по моему мнению, мне необходимо опять побывать в Мире-25. И более подробно выяснить обстановку, выйдя на след Суперов, работающих с магией на таком уровне, — отвлек штабс-капитан князя от его мыслей.

— С одной стороны — так, но с другой стороны это подождет, судя по прогнозам аналитиков, этот мир пока относительно стабилен, хотя все еще может измениться если он дойдет до точки бифуркации. Будем надеяться, что это произойдет как можно позже и мы успеем к этому подготовиться. Но вот с другой стороны — сколько у нас Скользящих, не считая присутствующих? Двое. Всего. Не считая волхвов-жрецов, но я универсала посылать туда не хочу. Поэтому предлагаю тебе подготовить наших стажеров, пора уже им выходить на тропу войны, переходить на полевую работу.

— Вы имеете в виду…

— Ну да, как вы их называете Двойнюшечка и Двойняшечка, или Траляля и Труляля, — усмехнулся князь, а у Ивана запылали уши. — Думаете, я не знаю об их прозвищах? И кто им их дал? Вот кто дал, тот и обучает. Пора им осваивать и Скольжение, только вот пока не сразу в номерные миры, но все же. Вы к этому готовы?

— Да, Ваше Высокопревосходительство!

— Ну тогда свободны, господин штабс-капитан. Отдыхайте, ну а потом составите подробный отчет об операциях в двух мирах.

— Есть, господин генерал-лейтенант! Разрешите идти?

— Да иди, Ваня, иди. И отдохни хорошенько, я знаю, сколько сил занимает Скольжение. Неделя тебе на восстановление.

— Спасибо, Ваше Высокопревосходительство!

— Вы мерзавец, Ваше Сиятельство, и я прошу у вас удовлетворения! — эта сволочь Радзиловский взбесил меня до последней степени.

С Радзиловскими у Драбицыных всегда были сложные отношения, начиная еще с давних времен. Старый закосневший род, богатый и знатный, славился в основном интригами при дворе, да скоком-поскоком по постелям императриц и фрейлин, о чем они усердно молчали, но это и так было всем известно. Фаворит — известное средневековое обозначение мужского эскорта. И интриганами они были профессиональными, образуя свою клику при дворе императора, в свое время даже прадед от них хорошо пострадал. В общем, взаимная любовь была крутой.

Да и яблоко от вишенки недалеко падает, даже в студенческой среде Императорского Санкт-Петербургского Университета, в котором мы учились. Почему там? Ну на то имелись свои соображения, причем не наши, но это уже совсем другая история, потом как-нибудь расскажу. Так что молодой княжич Никита Радзиловский был ехиден, вреден и вообще заноза в заднице. И так уже не раз был бит студентами-разночинцами, которым по рангу не полагалось вызвать наглеца на дуэль, да и несколько дуэлей с дворянами закончились фифти-фифти, не всегда в его пользу. Так что к третьему курсу эта сволочь достала уже всех, но увы, это же был один из Радзиловских, будущий потенциальный наследник рода. Что с таким делать? Вот и резвился княжич, на всю катушку используя свою негласную охранную грамоту.

— Вы вызываете меня на дуэль, княжич? — прищурившись спросил Никита, а мерзкие его дружки, стоящие в холле универа осклабились, предвкушая будущую развлекуху.

— Извольте принять личный вызов!

— С большим удовольствием! — смерил меня с ног до головы княжич. Про «личный» я упомянул не зря — иногда княжич выставлял против бросившего вызов профессионального бретера из своего родового клана, бывшего офицера спецназа, уволенного по компрометирующим обстоятельствам и любящего жестоко калечить противника, не убивая его. Особенно этот утырок любил бить в пах, памятная история о искалеченном им наследнике захудалого дворянского рода ходила по всем кругам, да так, что тому пришлось уехать из столицы обратно в свою провинцию и осесть там. — Я полагаю, выбор оружия за мной?

— За вами, Ваше Сиятельство, — подчеркнуто холодно и формально ответил я. Ну что же, он в своем праве, выбор оружия за обидчиком. Хотя и поддался я на провокацию, но такого было спустить нельзя, здесь была задета честь моей сестры. Я даже извинения не потребовал, и лично бросил вызов, не через секундантов.

— Ну на кулачках оставим драку сиволапому мужичью, — начал рассуждать княжич. Ага, знает он, что я рукопашник приличного уровня, поясов как-то в Русском стиле не раздают. — Смертельное оружие тоже запрещено, значит огнестрельное отпадает…

Зря, что по студенческому дуэльному кодексу оно запрещено. А то провертел бы я между бровей княжича симпатичную дырочку любимого сорокового калибра из дедова именного пистолета, открывая ему таким способом третий глаз, способствующий обретению просветленности.