Эдгар Крейс - Операция «СССР-2»

Тамаз согласно кивнул головой и остановил «Волгу» возле небольшого магазинчика. Не торопясь, степенно вылез из-за руля машины и направился за водой. Расплатился меченной купюрой, забрал ящик минералки и загрузил её в багажник машины. Места в большом багажнике было не так уж и много. Там лежала Катя, закутанная в одеяла, связанная по рукам и ногам, да ещё и с кляпом во рту. Кроме того, в багажнике была и большие чемоданы с новенькими джинсовыми штанами и куртками разных размеров и фасонов.

В маленьких магазинах товарооборот небольшой. Оттого и выручка не такая большая и зачастую инкассаторская машина приезжает раз в неделю. Поэтому, информация о «фальшивых» денежных купюрах из села, где официально располагался склад сельхозпродукции, а неофициально несколько частных швейных цехов, дойдёт в центр медленно, через множество инстанций. А пока, путь машины со связанной Катей лежал в другое, такое же маленькое, но уже горное село. В этих сёлах жители друг друга знают очень хорошо и Гиви был спокоен, что чужой человек в этих краях не появится без того, чтобы сами жители не известили своего фактического хозяина об этом факте. По этой же причине и «наружка» в любой форме в этих местах была бы словно несуразное белое пятно на абсолютно чёрном листе бумаги. Оттого ранее такси с москвичами из «большого дома», которое сопровождало Тамаза, не останавливаясь проехало маленький городок насквозь. Московские «туристы» откровенно наслаждались видами Грузии и не хотели раньше времени насторожить бандитов. Теперь в Москве уже знали возможное местоположение Гиви, а значит и Кати. Осталось уточнить: где именно в этом небольшом городке держат пленницу. Комитетчики подстраховывались и к решению проблемы заходили сразу с нескольких сторон.

Гиви и Тамаз прибыли в Москву из Тбилиси рейсом «Аэрофлота». На всякий случай они использовали поддельные, но очень качественные паспорта, но и это ухищрение им нисколько не помогло. Люди из седьмого управления комитета уже негласно их встречали в аэропорту и сопроводили до гостиницы, где гости с Кавказа остановились. Оттуда Тамаз позвонил Василию и договорился о встрече. Встреча произошла ближе к вечеру. На этот раз в кабинете Василия были ещё два человека. Тамаз их раньше видел с Василием. Это были тот самый немец и его адвокат. Немец держался высокомерно. Всё время что-то спрашивал по-немецки у Василия и поглядывал на адвоката. Тот был вроде суфлёра и транслировал Василию истинные пожелания западного бизнесмена. «Немец» оказался истинным скрягой и воевал чуть ли не за каждый пфенниг. Но, в конце концов, остановились на приемлемых цифрах и стороны, вроде бы, остались довольными друг другом. Заказчику качество товара понравилось, Гиви же понравился то, что посредник оказался весьма солидным. Даже к гостинице выслал за ними шикарную, представительскую машину. Специалисты из комитета уже срисовали психологические портреты преступников и умело играли на их тщеславии. Это хорошо сработало. Кроме того, Гиви представлял себе реакцию его отца. Тому вывести свой бизнес на Запад и мечтать нельзя было. Начинал с различных пластмассовых изделий: вёдра, тазики, стиральные доски и прочая мелочь для домашнего хозяйства.

– Вот, можете пересчитать! – деловито произнёс Василий, выкладывая из массивного сейфа на стол перед «компаньонами» одну за другой пачки немецких марок. – Надеюсь. вы не против, если мы с вами за пробную партию рассчитаемся в марках.

Гиви и Тамаз как заворожённые смотрели на стопки валюты. Кавказцев поразило их количество и то, как хозяин кабинета вольно ими распоряжается. Тамаз победно смотрел на Гиви. Его распирало от гордости. Ведь именно он нашёл такого богатого клиента, да ещё и с хорошими связями. Гиви и Тамаз получили пятьдесят процентов предоплаты тут же договорились о том, что швеи будут работать денно и нощно, но две фуры с товаром будут в Москве не позднее, чем через неделю, а тогда вторая часть суммы будет немедленно оплачена Василием, причём, снова в иностранной валюте.

В предпродажной суете Гиви так и не узнал загримированного Колокольцева, в солидных очках, в золотой оправе, говорящего как истинный немец с баварским акцентом, и его расторопного друга адвоката, который тоже довольно легко говорил на немецком с фальшивым иностранцем. Сказывались его навыки частого общения с пленными фрицами во время войны. Не узнал он и своего конкурента за сердце Кати – Павла, который играл роль шофёра министерского лимузина. Профессиональные гримёры, привлечённые комитетом, хорошо знали своё дело. Этих людей сейчас бы даже родная мать не узнала.