Александр Михайловский - Смоленский нокдаун

В результате событий, описанных в предыдущем, первом томе, в сцепленный период 19–24 августа 1941 года и 20–25 апреля 2018 года, в мирах, связанных межмировым порталом, сложилась следующая военно-политическая ситуация.

В 1941 году 3-я танковая дивизия вермахта с разбега наткнулась на свежеобразовавшийся портал и с ходу ввязалась в войну с существующей в 2018 году Российской Федерацией. Германская группировка вторжения была разгромлена, после чего Вооруженные силы Российской Федерации приступили к боевым действиям на территории 1941 года. В результате потерпела поражение повернувшая на юг вторая танковая группа генерала Гудериана. Наступающий в центре позиции 24-й моторизованный корпус в боях с передовой группировкой ВС РФ был разгромлен и почти полностью уничтожен. Расположенные на левом фланге 46-й и 47-й моторизованные корпуса вермахта увязли в боях с занявшими выгодные позиции дивизиями РККА и механизированными фланговыми заслонами российских войск, которые, смешавшись с советскими частями, придали их обороне достаточную устойчивость.

После кадровых перестановок в высших кругах советского генералитета маршал Тимошенко уехал командовать Туркестанским военным округом, а генерал армии Жуков получил должность командующего Брянским фронтом, в полосе которого действовала группировка ВС РФ.

Итак на утро 24 августа ничего еще не было предрешено — ни на юге, ни на севере. План окружения советского Юго-западного фронта при выпавшей второй танковой группе терял свой смысл, тем более что большая часть подвижных соединений первой танковой группы, а также пехотных резервов группы армий «Юг», снимались с фронта, грузились в эшелоны и направлялись в район Могилев-Смоленск для противостояния внезапно возникшей угрозе со стороны пришельцев из будущего. То же самое претерпевала группа армий «Север» и подчиненная ей четвертая танковая группа, только что прорвавшая лужский рубеж и замкнувшая кольцо окружения пока что вокруг Таллина. Теперь на планах прорыва к Ленинграду можно было ставить крест. Оставшихся в составе группы армий «Север» войск едва хватало для отражения неумелых, но яростных контрударов Красной армии, стремящихся восстановить положение.

Один умный человек заметил, что при резких неблагоприятных изменениях обстановки германское командование в силу своего тщательно культивируемого педантизма склонно впадать в состояние, близкое к панике. Вот и сейчас панику германского генералитета усиливала беспомощность германской же разведки, которая была не в состоянии получить никаких разведданных из района, в котором действовали пришельцы из будущего. Радиоразведка беспомощно разводила руками, не в силах поймать хоть одну радиопередачу пришельцев, люфтваффе теряла самолет за самолетом, но ни один пока еще не вернулся с внятным донесением и фотопленками, а разведгруппы спецполка «Бранденбург-800» падали как камни в мутную болотную жижу и исчезали бесследно. Никто в германском генералитете еще не знал, какие силы пришельцы ввели через портал в 1941 год — дивизию, корпус, армию или группировку, по своей мощи превосходящую все мыслимое и немыслимое. Правда, были для немецкого командования и довольно утешительные сведения. Генерал Модель, втравивший Третий Рейх в прямой конфликт с Российской федерацией, докладывал, что портал крайне неодобрительно относится к переброскам крупных масс людей и техники, увеличивая при этом сопротивление до невыносимых величин. Вот и германское командование надеялось, что группировка российских войск будет небольшой по численности при крайне затрудненном снабжении боеприпасами.

Но некоторые наиболее осведомленные и наиболее трезвомыслящие представители этого генералитета еще до появления пришельцев из будущего считали, что раз Советскую Россию не удалось поставить на колени в течение первых восьми недель войны, предусмотренных планом «Барбаросса», то войну против СССР можно считать проигранной. По крайней мере, считали генералы, в случае заключения «похабного мира» ее можно будет считать не выигранной до конца.

В первую мировую войну Германия за счет начальных успехов тоже смогла оккупировать почти всю Бельгию и значительную часть Северной Франции, все четыре года вела боевые действия на чужой территории, и в итоге ту войну все-таки проиграла. Позиционная война — или война на истощение — для этих осведомленных и трезвомыслящих считалась синонимом понятия «поражение». А тут еще и пришельцы, вооруженные до зубов и, главное, относящиеся к «дойче зольдатен, ундер официрен» как к каким-нибудь унтерменшам. Германский генералитет и та часть высшего руководства Рейха, чей разум не был зашорен людоедскими национал-социалистическими догмами, находились только в самом начале поисков так называемого «приемлемого выхода», действуя пока каждый сам по себе. И эти поиски должны были привести этих людей либо на эшафот в тюрьме «Моабит», либо в правительство новой, послевоенной Германии.