Безбашенный: Друзья и союзники Рима [с иллюстациями]

- То-то ты к Набису так неровно дышишь. А вот Гелиодора Гитийская нам на него слёзно жаловалась, - мне припомнился рассказ гитийки, "как она докатилась до такой жизни", - Рассказывала, что принудительно богатых периеков в спартиаты поверстал, чтоб и у них тоже "излишки" имущества отобрать, а с несогласными расправиться.

- Этим ахейцам гордиться следовало бы тем, что их достойными гражданства наравне с дорийцами посчитали! - фыркнула гетера, - А они вместо этого об имуществе своём плакались, да о роскошной жизни, да жир свой растрясти боялись! Да, Набису нужны были их земли и деньги, но ведь не для себя же, а для страны, для новых граждан из числа неимущих. Он одних только илотов освободил больше, чем все, кто это делал до него, вместе взятые...

- И всё между всеми разделил поровну? - подгребнул я, имея несколько иные сведения на сей счёт.

- Ну, не совсем поровну, некоторым дал побольше других...

- Ага, командирам своих наёмников, включая и иноземных. И больше-то на самую малость - дворцы казнённых и изгнанных олигархов, некоторым - даже их жён в придачу отдал, гы-гы!

- Ну, должен же он был наградить и возвысить своих соратников...

- Ага, и создать из них новую олигархию взамен вырезанной или изгнанной старой Вот они, предпосылки будущего краха, когда кому-то - в нарушение официально принятых законов Ликурга - можно то, чего - по ним же - нельзя остальным!

- Ну, ты уж преувеличиваешь! Видел бы ты, как весь народ сплотился вокруг Набиса! Ведь даже римляне не сумели взять Спарту!

- Ага, с первого приступа таки не сумели. А после него Набис сразу же мира запросил и все их условия принял, лишь бы власть сохранить...

- Чтобы сохранить свободу государства и народа, - возразила Хития.

- Ага, под своим мудрым и чутким управлением, - хмыкнул я, уже не заостряя вопроса о самой возможности свободы народа под государственной властью. Смешно же, если вдуматься! Нет, ну какая-то относительная свобода, конечно, возможна, и свободным в нашем современном понимании можно считать то государство, которое оставляет своим гражданам больше свободы, чем другие. Но много ли той свободы при законах Ликурга, чуть ли не каждый чих спартиата регламентирующих - ага, разумеется, для его же блага, раз и навсегда определённого законодателем за него? Лишённые гражданских прав и, следовательно, даже теоретической возможности влиять на политику государства, но зато и не связанные по рукам и ногам этими ликурговскими законами периеки - не в пример свободнее полноправных спартиатов! Что удивительного в том, что сама же спартанская верхушка ими тяготится и так и норовит их похерить? А кто не норовил бы на их месте?

- А что хорошего сейчас, когда после убийства Набиса этолийцами Лаконик вынужден смотреть в рот ахейцам и смиряться с возвращением недорезанных Набисом олигархов? А те со своими приспешниками уже требуют возврата им отобранных земель. Скоро, наверное, и лишить гражданства бывших сторонников Набиса тоже потребуют, а уж бывших илотов - наверняка. И кем я тогда буду считаться?

- Поэтому мы и застали тебя в коринфской школе гетер?

- Да, именно поэтому...

- Видишь, ты и сама не ждала от ваших событий ничего хорошего.

- Народ всё равно не смирится...

- А что он ещё МОЖЕТ сделать?

- Года через три Лаконик снова попытается выступить против Ахейского союза, - припомнила Юлька - по-русски, конечно, - И тогда Филопемен даже без римской помощи возьмёт Спарту, заставит срыть стены, упразднит окончательно царскую власть и законы Ликурга, вернёт изгнанных олигархов, установит ахейские порядки, а сам город включит в Ахейский союз. Все, кто получил гражданство при Набисе, будут изгнаны и уведены под конвоем в Ахайю. Спартанская беднота, конечно, будет ещё выступать, но олигархия с ней справится, и больше там переворотов не будет.

- В общем, не так всё это по уму делается, - констатировал я, - Спартанских реформаторов сгубила их тупая долдонистая прямолинейность и непонимание того, что жизнь и мир вокруг них изменились. Тоньше надо было и гибче...

- А как именно? - поинтересовалась Аглея, когда Велтур перевёл обеим гетерам наши рассуждения на греческий.

- Ну, я же уже объяснял тебе, как это планируем сделать мы. Нам это, конечно, в некотором смысле легче - мы строим государство там, где его никогда не было, и нам не надо ничего ломать, чтобы построить новое. Даже сам народ, с которым мы будем строить наше государство, мы привели с собой из Бетики - работящий, дисциплинированный и привычный к порядку. И при этом все понимают, что на новом месте и порядки должны стать в чём-то новыми, да и не хочет никто жить так, как жили в Бетике в ПОСЛЕДНИЕ годы - иначе разве снялись бы с насиженных мест? В этом смысле нам гораздо легче.