Александр Михайловский - Творец государей [СИ]

– С Белочкой? – переспросил Петр, потом спохватился: – Ах да, я понял вас, Анна Сергеевна, действительно у меня к вам есть важное дело…

Петр сел, царственно развалившись в кресле и вытянув ноги; впрочем, некоторая неловкость все равно ощущалась в его манере держаться.

Я села рядом, на такое же кресло. Удивительное ощущение – видеть напротив себя мальчишку, ровесника моих гавриков, и при этом знать, что под этой юной оболочкой – могучая, зрелая и одиозная личность одного из ярчайших персонажей мировой истории… Естественно, я обратила внимание, что с тех пор, как произошло гм… вселение, это тело заметно изменилось. И особенно сильно изменилось лицо. Оно повзрослело и огрубело, по краям рта залегли глубокие носогубные складки. А глаза… Это не были глаза юного отрока, смотрел на меня Петр жестко и испытующе, как настоящий самовластный государь всея Руси.

Я тоже смотрела на него и не могла догадаться, какая же нужда заставила его прийти ко мне. Я относилась к Петру II без особых симпатий. Ну и что с того, что у него новое тело, разум-то его тот же, что и прежде… Что-то маловероятно, чтобы могло случиться такое обстоятельство, которое заставило бы его измениться в личностном плане в лучшую сторону… Что ж, надо послушать, что он скажет. Помочь-то я всегда готова, если только интересы клиента не идут вразрез с моими собственными убеждениями.

– Я вас слушаю, Петр Алексеевич… – сказала я и спохватилась: – Может, чаю?

– Не надо! – как-то резко сказал он и тут же, одернув себя, сказал уже мягче: – Не надо чаю, Анна Сергеевна. Лишнее это, не стоит утруждаться…

Ишь ты, какой заботливый! Видит, что живу я одна, что слуг у меня нет… Это ты еще, голубчик, не знаешь о магических помощниках…

– Ну что вы, Петр Алексеевич… – заговорил во мне какой-то дух противоречия, подающий голос в те моменты, когда мое отношение к собеседнику бывало не очень теплым, – я все-таки заварю чайку. – Я поднялась с кресла и направилась к шкафу-буфету, где у меня стояла вся необходимая для чаепития утварь. Спиной я чувствовала, что гость с интересом следит за мной, и постаралась встать так, чтобы он мог видеть мои манипуляции.

Благодаря бытовой магии я, конечно, конечно, могла избавить себя от многих хлопот, но процесс заваривания чая доставлял мне удовольствие, и потому я почти все делала собственными руками, не прибегая к помощи невидимых прислужников. Я взяла маленький керамический чайничек и насыпала туда черной заварки (что-что, а здесь, в этом мире, произрастает прекрасный чай), добавила чабреца и душицы. После этого я щелкнула пальцами по стоящему тут же большому чайнику и произнесла:

– Чайник, кипи!

Мысленно я сосчитала до пяти – и вот, пожалуйста, из носика повалил пар… Я налила кипятка в маленький чайничек и закрыв его крышечкой, поставила его на столик перед Петром. Сев, я щелкнула пальцами – и прямо по воздуху из буфета к нам величаво поплыли вазочки со сладостями – там были конфеты, печенье, варенье, мед, халва и моя любимая вареная сгущенка (тоже, кстати, приготовленная магическим способом). Украдкой поглядывая на своего гостя, я видела, что он изумлен происходящими чудесами. Подавляя желание перекреститься, он опасливо провожал взглядом проплывающие мимо его носа вазочки и напряженно следил, как они плавно приземляются на стол… Словом, он был заворожен и потрясен. Хотя, если подумать, то более чудесного чуда, чем его возвращение в мир живых, вряд ли можно было представить.

– Угощайтесь, Петр Алексеевич! – Я налила ему в чашку чаю; поднялся восхитительный аромат.

– Благодарю…

Он осторожно взял одну маленькую печенюшку – так, словно она в любой момент могла превратиться в бабочку и улететь. Мне стало смешно. Я прокашлялась, чтобы подавить приступ смеха, и сказала:

– Ну, теперь выкладывайте ваше дело…

Он съел печенюшку, задумчиво отпил из чашки пару глотков, затем, поставив ее на блюдечко, посмотрел мне в глаза и твердо произнес:

– Я пришел просить вас о помощи, Анна Сергеевна…

– Вот как? – произнесла я.

Ну да, ради какой еще цели ко мне могут прийти, даже если это сам Петр Великий… Что ж, интересно, интересно – какие же затруднения возникли у моего, так сказать, крестника? Вроде он был всем вполне доволен – новое молодое тело, активная поддержка Артанского князя, признавшие и принесшие клятву верности старые соратники. Что еще требуется для счастья старому властолюбцу и интригану? Ну, тут наиболее вероятен один вариант – личная жизнь… Точно! Почти уверена, что не ошибаюсь.