Петр Донцов - Николай I - попаданец. Книга 2 (СИ)

- Все молодежь, хватит балакать, - сказал Макар, - Пора возвращаться. До станицы пятьдесят километров, так шо нам до темноты поспеть бы. А с табуном, да с этими басурманами быстро не поскачешь, - Он подбородком указал на трех потрепанных после боя киргизов, которых привязали к седлам лошадей.

Семен, коренастый мужичек с обветренным лицом, покрытым сетью маленьких морщинок, предложил:

- Макар, а можеть их того, - он сделал знак рукой у горла. Чего воров то ентих везти?

- Нельзя, - степенно ответил тот, бывший в маленьком отряде за главного, - Сотник велел всех пленных в станицу свозить. Там на месте разберутся, что с ними делать. Так шо в путь.

Семен сплюнул и, дав шенкеля своему кабардинцу, тронулся вперед, вслед за Макаром, а молодежь, в лице Савы и Паши, замыкала небольшую кавалькаду, следя за табуном.

Казачья станица находилась в десяти километрах от Верного*, что на реке Алматинка. Основанный два года назад, городок быстро рос благодаря притоку переселенцев из метрополии. Станичники имели от этого свою пользу, ибо в Верном имелось уже несколько рынков, где они могли продать свой урожай и купить все необходимое. Теперь для этого не надобно ехать за тридевять земель, как раньше, или ждать заезжих коммивояжеров. Вдобавок казачки получали премии за поимку угнанного скота, да и поток новых переселенцев в этот благодатный край породил спрос на товары, которыми некоторые станичники торговали. Так что те старожилы, которые переселились в эти края четыре года тому назад, остались очень довольны. Служба оказалась и прибыльной и нескучной. Ведь на границе всегда что-нибудь да случается. Кочевники, жившие в этих краях, сызмальства были приучены к разбою и, хотя большинство из них откочевали дальше в Китай или на юг в Кокандские и Хивинские земли, набеги на русские поселения не прекращались. Граница проходила не далеко и поэтому, совершив набег, кочевники могли быстро испариться в пустынных степях. А для казаков - потомственных воинов, стычки с кочевниками были, что бальзам на душу.

К станице всадники успели аккурат к заходу солнца. Макар, как старший, подъехал к дому сотника отчитаться. А молодежь споро заводила пойманный табун в обширное стойло.

- Везет тебе Макар на разбойников то, - усмехнулся сотник Николай Афанасьевич, после короткого рапорта первого, - Ужо третий раз за месяц басурманам укорот дал.

- Ну дык, мы службу свою знаем, - улыбнулся польщенный Макар, - а на ловца и зверь бежит.

- Это ты верно сказал, - ответил сотник. - Так шо насчет премии не волнуйся. Честно заслужил.

- Так я и не волнуюсь, - ответил казак. - Мы же на совесть служим, а не за премию. Хотя конечно деньжата лишними не бывають, - Макар хитро улыбнулся.

- Экий ты дипломат стал, Макарыч, - ухмыльнулся сотник, - Вот пошлю тебя к киргизам послом, глядишь, и воровать перестанут, - тут он не выдержал и засмеялся.

- А чего, - ответил тот, - ты дай мне десяток молодцов, да прикажи за границу наведаться, - мы ентих нехристей под корень изведем.

- Ладно, ладно, - сказал сотник, прекращая ненужный разговор, - Поздно уже, так что задерживать тебя более не буду. Пленных киргизов запрете в сарае, и передай Миколе, чтобы покормил их чем. Он сейчас в наряде. А с утра отвезете их в Верный и передадите приставу. Нечего нам этих разбойников за свой счет кормить.

- Лады, - ответил Макар. Козырнув, он вышел от сотника на обширный двор, где его дожидался Семен. Молодежь Макар отпустил по домам. Пусть Сава похвастается своим, как-никак, а племяш действительно проявил себя хорошо.

- Ну как? - спросил Семен, имея в виду, прежде всего, причитавшуюся премию.

- Все хорошо. Будет тебе премия. Так шо можно по домам. Завтра возьму с собою Саву, пленных к приставу повезти.

- Ну, тогда прощавай, - ответил довольный товарищ, - Пойду Катерину обрадую. Я ей платок обещал. Вот тяперича точно куплю. Ты же знаешь, какая она у меня.

Семен овдовел два года тому назад, оставшись один с тремя детьми. Но долго бобылем не ходил. Уже через год он опять женился на молодой и красивой Катерине. Что Катерина нашла в немолодом, по местным меркам, сорокалетнем Семене, никто не знал. Тем более что сваталось к ней чуть ли не пол станицы. Но, каким-то неизвестным образом, она остановила свой выбор на нем. Казак души не чаял в своей молодой жене и как мог, потакал ее прихотям. Было удивительно видеть как суровый, коренастый мужичек, прошедший и огонь и воду, вдруг становиться мягким как глина при виде жены. Казалось, что складки на его лице разглаживаются, а взгляд из жесткого, становиться немного маслянистым. Но никто вслух это не высказывал. Слухи по станице разлетаются моментально, а ссориться с Семеном никто не хотел.