Дмитрий Митюшин - Хронос. Гость из будущего (СИ)

Недалеко от г. Станислав (ныне Ивано-Франковск).

Солнце давно миновало зенит и медленно покатилось на запад. До заката ещё далеко. Жара чуть спала. Всего неделю назад была самая короткая ночь в году. Роман Васильевич достал из кармана брегет и откинул крышку. Семь. Большинство офицеров пользуются траншейными часами. Всегда на руке. Очень удобно, особенно когда руководишь боем, но молодой князь успел привыкнуть к подарку отца, да и служба при штабе не чета окопной.

— Ваше благородие, скомороха нашего вывели, — шепнул бородач Агафонов.

Голицын поднёс к глазам бинокль. Трофейная цейсовская оптика даже с такого расстояния позволяет различить чины солдат, что вывели давешнего клоуна на улицу. Тот уже обут в армейские ботинки, на голых ногах обмотки. Всё лучше, чем босиком топать.

Рыжеусый ефрейтор с карабином на ремне дружески хлопнул пленного по плечу. Странно одетый человек споткнулся. Его аккуратно поддержали. Что-то не так. Днём с ним обращались весьма грубо, а сейчас — вежливо. Что изменилось?

Самое главное, молодой, вряд ли старше самого князя, мужчина, кого пластуны окрестили «скоморохом», — русский. Скорее всего, пленный офицер. Надо выручать бедолагу, хоть это и грозит срывом задания. Голицыны своих в беде не бросают.

Роман Васильевич оглядел разведчиков. Чёрные черкески с газырями ладно пригнаны по фигурам, такого же цвета погоны с малиновыми выпушками и шифровкой батальона. За спинами карабины, на поясах тесаки — эффективное в ближнем бою и разведочных рейдах оружие пластунов. Наверняка засапожные ножи имеются. У него же только шашка, да револьвер системы Нагана в кобуре. Вот только пальбу поднимать нельзя. Ни в коем случае!

Голицын снова приник к биноклю. Пленника заперли в сарае с двойной распашной дверью. Двое из пехотинцев, что привели его в штаб, встали на часах. Охранять остались окопные?! Интересно. Выходит, у австрияков ни в роте охраны, ни в отряде полевой жандармерии лишних людей нет. Это хорошо. Но вот ещё одна странность. Почему пленника заперли в сарае, а не отвели на гауптвахту?

Незаметно наползли сумерки, накрыв тёмной попоной село. Комары зазвенели громче. Подпоручик почти не обращает на них внимания, лишь отметил как факт.

Австрияки усилили посты и выставили дополнительные. Пленнику принесли еду. Роман Васильевич тоже приказал ужинать. Отряд, кроме дозорных, не спеша, перекусил.

— Агафонов, — тихо позвал Голицын.

— Слушаю, ваше благородие, — станичник неторопливо пригладил чёрную бороду.

Степенность казака может ввести в заблуждение кого угодно — медлительный, заторможенный, но подпоручик видел вахмистра в деле — ловкий, проворный, стремительный.

— Бери четверых, освободишь пленника. Я с остальными возьму майора. Начнём сразу после полуночи.

— Добро, — кивнул пластун и уже заботливо продолжил. — Только, ваше благородие, Роман Василич, вы бы в драку не лезли. Всё ж таки после ранения, а хлопцы дело знают, не сумлевайтесь.

Голицын лишь улыбнулся.

В сумерках и ночью звуки разносятся далеко, без особой нужды не разговаривают. Пластуны общаются знаками. Агафонов сменил дозорных, чтоб те поужинали.

Подпоручик прилёг на тёплую землю, приказав разбудить за полчаса до полуночи…

Роман Васильевич в парадном мундире выпускника Пажеского Его Императорского Величества корпуса неспешно прогуливается по парку. Под руку справа невеста Дашенька. Дарья Сергеевна Голенищева. Даша весело щебечет, то и дело заглядывая прелестными синими глазами в лицо молодого офицера. Слов не разобрать. Солнце игривыми искорками подсвечивает пушистые золотистые волосы.

Не получилось сыграть свадьбу. Война.

Ни с того ни с сего небо потемнело. Невесть откуда взявшееся тёмно-багровое зарево раскрасило лицо девушки в нереальный чёрный цвет. Юного князя затрясло.

— Беда! Грядёт беда, Рома! — Дашин голос будто сквозь вату…

— Беда! Беда, ваше благородие, — прорвался приглушённый шёпот Агафонова.

14 (27) июня 1917 года.

Посёлок Хриплино,

Штаб 33-й пехотной дивизии (Австро-Венгрия).

Тоху ввели в кабинет. Слева в глаза сразу бросился широкий Т-образный стол, покрытый зелёной тканью. За ним в высоком кресле устроился чувак в серо-голубом мундире. Толчок в спину. Программер сделал ещё три шага и остановился. Чувак поднялся с кресла и подошёл ближе. Ростом оказался с Тоху. Русые волосы и небольшие бакенбарды прилизаны, усы подкручены. Оказывается, здесь много усатых. Мода, что ль, такая? Фигура чувака, в отличие от чуть заплывшего жирком программера, спортивная.