Меир Ландау - Вернуться на «Титаник»

— Мы можем дать Гарольду новую фамилию, — предложил Грузенберг.

— Вряд ли его тут будут называть Гарольдом, — ответил рав Афтаназ, — но его второе имя, Виктор, как я понимаю, данное при католическом крещении, это вполне приличное имя для еврейского мальчика…

…Только в гостинице, которую оплатила Маргарет Браун для Гарольда, мальчик первый раз за всё время помылся в горячей ванне, выспался и почувствовал себя в безопасности.

Номер был большой, с двумя огромными кроватями и красивыми занавесками на окнах. Гарольд даже не знал, что комнаты могут быть такими красивыми и светлыми.

В их доме, когда они жили в Мелкшаме, тоже были большие комнаты, зал, посреди которого стоял мамин рояль, а шторы были украшены разными узорами. Но этот номер в гостинице показался ему и светлее, и богаче. И даже игрушки принесли. Плюшевого Мишку в алом передничке и книжку-раскладушку с красивыми картинками.

А портье, принесший игрушки, сказал, что Гарольд может оставаться тут сколько пожелает.

— За всё уплачено наперёд, — сказал портье, — завтраки, обеды, ужины, всё за наш счёт. К вечеру Вам принесут новый костюм, бельё и обувь. И если что будет нужно, можете говорить мне, а я выполню любое ваше пожелание.

— Благодарю, — ответил Гарольд, удивившись, что к нему обращаются как к взрослому, — очень хотелось бы… хотя нет, — подумал мальчик, — я позову вас, в случае чего.

— Если что — вот звонок, — указал портье на красивую кнопку возле двери и ушёл.

Гарольд полистал книжку, взял Мишку на руки и долго смотрел в окно. Потом он ещё раз принял горячую ванну, выспался, и утром около девяти часов, уже после завтрака, в дверь постучали.

Пришёл Грузенберг.

— Здравствуй, — с порога поздоровался он, — пришёл посмотреть, как ты устроился.

Гарольд очень обрадовался Грузенбергу. Мальчику было скучно и совсем не с кем было поговорить.

Грузенберг по-стариковски сел в кресло и поманил Гарольда.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил он, прищурив глаз.

— Спасибо, сэр, — подошёл Гарольд, — уже лучше.

Грузенберг усмехнулся.

— Тут не принято говорить это слово, «сэр», — улыбнулся он Гарольду, — привыкай к «мистер». А «сэр» только в армии или в полиции. Но полиция ведь плохие ребята? — подмигнул он.

Гарольд улыбнулся.

— Хорошо, сэр… мистер, — кивнул мальчик.

— Ну, я к тебе с предложением, от которого, я думаю, ты не откажешься, — посмотрел он на Гарольда.

— Я слушаю вас, — заинтересовался Гарольд.

— Я вот что подумал, — начал Грузенберг, — как старый еврей, потерявший всех, кто мне был дорог, во время погрома в Польше, я очень хочу помочь тебе. И не только я.

Он наклонился к Гарольду и начал немного тише.

— Мы очень сочувствуем твоей утрате, — сказал Грузенберг, — и сегодня я говорил с одним человеком. Его взрослый внук и правнуки погибли там же, где и вся твоя семья. Спаслась только жена его внука с маленьким ребёнком. И этот человек очень хочет, чтобы ты заменил ему его правнуков и приглашает в свою семью.

Грузенберг протянул Гарольду письмо рава Афтаназа. Гарольд открыл конверт, присел на стул и долго читал.

— Меня хотят усыновить? — не понял он сразу и посмотрел с удивлением на Грузенберга.

— Да, — кивнул в ответ Грузенберг, — и я очень прошу не отказываться. Люди убиты таким же точно горем, которое убивает тебя. Вам вместе будет легче это горе пережить и не дать друг другу упасть. А миссис Маргарет Браун уже дала согласие финансировать твоё образование и всегда будет рада видеть тебя у себя в гостях.

Мальчик улыбнулся и подумал.

— А Фрэнки? А его мама как же?

— Я думаю, — сказал Грузенберг, — будет лучше дать им прийти в себя. Они ведь считают тебя погибшим? Тебя все считают погибшим… Ты же не хочешь их напугать?

— Нет, не хочу, — покачал головой мальчик.

— Ну, вот и хорошо, — кивнул Грузенберг, — я думаю, что если вы с Фрэнки друзья, то обязательно с ним скоро увидитесь. Но не сейчас. Им тоже тяжело и они оплакивают смерть папы Фрэнки.

— Да, — согласился мальчик, — мне тоже надо прийти в себя.

— Ну, тогда мы всё решили, — ответил Грузенберг, — отдыхай, хорошо выспись, а вечером я заеду за тобой и поедем знакомиться с теми, кто принимает тебя в свою семью. Тебе как раз принесут новый костюм… — он помолчал, — они очень хорошие люди и я знаю их очень давно. Я думаю, что мальчику, который любит читать книжки и не любит драться, в этой семье очень понравится. Поверь мне. Я тоже осиротел в твоём возрасте. На моих глазах убили всех моих родных. В нашем местечке после погрома осталось много сирот. У многих из них, потерявших семьи, судьбы сложились куда трагичнее.