Дмитрий Зурков - Триумвират [litres]

– Ну-с, океана здесь нет, ваше импера…

– Иван Петрович, мы же не на приеме в Зимнем, – великий князь решительно прерывает академика. – Прошу вас и решительно настаиваю – обращайтесь ко мне по имени-отчеству. Федор Артурович, эта просьба касается также и вас.

– Хорошо, Михаил Александрович. Океана здесь нет, но сходство с Наутилусом имеется. Этот автомобиль, корпус которого изготовлен по проекту инженера Рикотти, так же движется силой электричества. В условиях нашего Института, при наличии рядом электростанции, было бы расточительством использовать бензин, да и не хочется отравлять этот чудесный воздух, который так не похож на то, чем мы дышим в городах. Летом, когда окончательно установится хорошая погода, мы планируем изготовить еще несколько электромобилей и оборудовать велодорожки… Но пора ехать, а чудес у нас, поверьте, не меньше чем у капитана Немо. И со многими из них вам, Михаил Александрович, предстоит познакомиться одним из первых в империи. И, возможно, три из них, действительно – чудеса света, находятся совсем рядом с вами, но, как говорили древние: «Otium post negotium» [5] Отдых после дела ( лат .). . Денис Анатольевич, вы – старший машины, командуйте.

Откладываю наши внутренние разборки на потом, ибо есть вполне обоснованные подозрения, что инициатива не поставить меня в известность о некоторых нюансах сценария встречи исходила не от генерала и академика, а от разгильдяя ефрейтора и пиджака майора, и по привычке командую водителю:

– Заводи!

Сидящий за рулем вохровец, ехидно улыбнувшись, но отвечая при этом исключительно по уставу: «Слушаюсь, вашбродь», нажимает на педаль, и практически беззвучно, плавно набирая скорость, наш сухопутный «Наутилус» въезжает на территорию Института. Хотя шума всё же хватает. Полугусеничный «Руссо-Балт», в который пересел барон Врангель и санитарка с денщиком и багажом великого князя, успешно громыхает и гудит на разные лады…

Михаила Александровича, его адъютанта и ординарца разместили в том же княжеском тереме, в котором ранее проживал генерал Келлер. Кстати, он и теперь занимал комнату по соседству с номером великого князя.

Последующие два дня пролетели в одно мгновение. Пока гости отдыхали с дороги и проходили углубленную диагностику, в кабинете Павлова мы уже, наверное, в сотый раз, оговаривали ход предстоящей беседы с великим князем. Мы – это наша великолепная тройка попаданцев, ротмистр Воронцов, доктор Голубев и прибывший в качестве артиллерии особой мощности резерва главного командования дивизионный благочинный отец Александр. Правда, перед этим была проведена еще одна блиц-встреча, на которой его высоко- и просто превосходительство, старательно пряча улыбки, «покаялись» в своем розыгрыше и торжественно поклялись впредь согласовывать со мной свои планы, за что были милостиво мною прощены не отходя от… кофейного столика в кабинете.

Определенные наработки по ходу разговора уже были. За основу решили использовать моё раскрытие, которое было сопряжено с использованием святой воды в качестве тестирования тогда еще прапорщика Гурова на предмет возможной связи с нечистой силой. Но помимо апелляции к высшим силам в качестве убойных аргументов решили использовать малоизвестные факты из жизни семьи Романовых конца девятнадцатого – начала двадцатого века, которые удалось вспомнить общими усилиями.

И здесь полностью реабилитировались за свое хулиганство и внесли неоценимый вклад ефрейтор Александров и майор Тимин. Первый, играя когда-то в «Что? Где? Когда?» и обладая отменной памятью, помнил массу исторических фактов из различных источников, начиная от «СПИД-инфо» и заканчивая энциклопедией «Британика». А Тесла, обладая большим жизненным опытом и кругозором, с детства увлекался романами Валентина Пикуля, а начиная с проклинаемого периода «гласности» и до конца девяностых проштудировал, что называется «с карандашом», мемуары великой княгини Ольги Александровны и иных членов семьи Романовых и их близкого окружения. Вначале эти два знатока составили список интересных и даже, говоря современным языком, очень личных фактов, имеющих отношение к Михаилу Александровичу, а затем генерал Келлер, несколько лет бывший в свите его императорского величества и знавший придворный мир с изнанки, и ротмистр Воронцов, имеющий допуск к информации, поступавшей по линии жандармского корпуса, попытались, используя метод бритвы Оккама, оставить в нем только ту информацию, которую можно было объяснить исключительно послезнанием. Определенную лепту внес и доктор Голубев, ибо в академических и врачебных кругах постоянно циркулирует целое море сплетен и слухов – в особенности о высокопоставленных особах.