Илья Вдовицкий - Меня зовут Ву

Мне стало настолько обидно, что сдавило грудь, захотелось выбежать на улицу и бежать, бежать, бежать до тех пор, пока от бессилия не упадёшь на землю, а потом забыться, погрузившись в небытие.

Однако, несмотря на подавленное настроение, я продолжил беседу. Флоп, как и следовало ожидать от гугла, не мог оставаться равнодушным к моей судьбе, и с трепетом отнёсся к рассказу, который я поведал ему от начала и до конца.

Внимательно выслушав мою историю, он прошел по комнате, и, открыв шкаф, начал извлекать оттуда стопку за стопкой каких-то бумаг. В конце концов, переворошив целую кипу, он подошел к столу.

— Вот, — многозначительно произнес он, бережно смахивая пыль с пожелтевшей от времени бумажной папки.

— Что это? — спросил я.

— Однажды, путешествуя по великим руинам, я наткнулся на одну очень странную машину. В городе можно найти множество всяких машин, от огромных до совсем крошечных, от самых простых до сложнейших, о назначении которых нельзя даже догадаться. Однако, эта машина была особо примечательна. Не то, чтобы она сама по себе была какой-то необычной, гораздо больше меня удивили картинки в книге, которую я отыскал неподалеку.

Я открыл папку.

На поблекших, выцветших картинках, в разных ракурсах были изображения человека, полулежащего в кресле, напоминающем сиденье пилота в моем ботике.

— Что это? — повторил я.

— Дальше, дальше смотри, — в голосе гугла послышалось волнение.

Внимательно листая страницы, я пытался понять, что происходит на изображениях. На следующих картинках человек был уже в маске, пристёгнутый к креслу. Дальше он принимал какие-то неестественные позы, которые, судя по всему, должны были поведать о перегрузках, действующих на пилота, и вот, наконец, он уже выглядел спокойным и расслабленным, явно преодолевшим гравитационное поле.

Я вопросительно посмотрел на гугла.

— А теперь, смотри самое интересное, — Флоп положил на стол ещё несколько картинок.

Я оцепенел. На этих картинках пилот ботика был изображен точь-в-точь, как на предыдущей, которую мне показывал старый гугл, но его очертания стали размытыми, тело приобрело более обтекаемую форму.

— Что это может означать? — мысли путались у меня в голове.

— Ву, не стоит так серьёзно относиться к этим глупым легендам, — прозвучал голос Сэтти.

Проигнорировав ее слова, я продолжал внимательно слушать Флопа.

— А ты сравни эти картинки с этими, — гугл положил на стол ещё несколько обветшалых страниц. — И с этими, и этими, — гугл выкладывал изображения людей поднимающихся к звездам. — И наконец, с этими!

Он положил на стол последние несколько картинок, на которых к звёздам поднимались уже сотни, если не тысячи людей.

— Ты хочешь сказать?… — у меня не хватало смелости произнести это.

— Да! Именно об этом я и подумал, — гугл понизил голос до шепота.

— Это… Ты думаешь это машина, освобождающая человека?

— А что ещё это может быть?

— Ты видел эту машину?

— Я даже сидел в ней!

— В каком она была состоянии? — меня охватило волнение.

— Я не очень в этом разбираюсь, но на вид она выглядела весьма прилично. От разрушения её оберегают толстые стены подвала, в котором я её нашел. Все самые необычные машины, скажу я тебе, мне доводилось находить именно в подвалах. Вероятно, под землёй люди прятали всё самое ценное, подальше от любопытных глаз и разрушительных сил природы.

Дорога к городу оказалась немного сложнее, чем я предполагал. Сократить путь, отправившись в дорогу на ботике, оказалось невозможно, потому как Флоп, никогда раньше не путешествуя таким необычным для него способом, решительно не мог понять, где мы находимся, и как должны выглядеть руины старого города с высоты птичьего полёта. Проведя несколько бесполезных часов в воздухе, нам всё же пришлось вернуться в долину гуглов и оттуда начать свой путь заново, полагаясь лишь на поразительный нюх и зрительную память Флопа.

— Когда-то, на этом месте располагалась плодороднейшая равнина, — рассказывал Флоп, ловкими движениями пробираясь сквозь джунгли. — Лес неотвратимо наступает, год за годом отвоёвывая себе всё новые и новые территории. Боюсь, что в будущем вся планета станет одними сплошными, непроходимыми джунглями.

— Что тогда произойдёт с гуглами?

— Не знаю, гуглы жители равнины, они не приспособлены для жизни в джунглях. В джунглях гуглы вновь одичают, — Флоп пробирался звериными тропками ориентируясь на, только ему, известные знаки.