Алексей Живой - Спартанец - Спартанец. Великий царь. Удар в сердце [трилогия]

И прежде чем кто-либо смог что-то понять, Агенор вонзил меч в живот Фемистоклу и, отшатнувшись, отскочил в сторону. Афинский стратег упал на колени перед Леонидом, зажимая рукой рану, из которой ручьем лилась кровь, и, прошептав: «Ненавижу тебя, спартанец», мгновенно умер.

– Предатель наказан, – громко возвестил Леонид, с наслаждением посмотрев на поверженного врага, – и боги довольны! – А помолчав немного, добавил: – Теперь этот город мой! Вы можете выбирать – служить мне или умереть.

На этот раз афинские гоплиты, все как один, схватились за оружие, поняв, что даже измена Фемистокла не сделает их друзьями.

– Ваш выбор ясен, – проговорил Леонид, вскинув руку вверх, – убить их!

И, подавая пример, пронзил копьем Агенора, исполнившего свою роль.

Свежие и отдохнувшие спартиаты быстро перебили уставших афинских гоплитов, и все было кончено буквально за двадцать минут. А когда в город вошла армия, добивая всех, кто встречался ей на пути, Леонид уже закончил осматривать свои новые владения.

– Теперь ничто не остановит меня, – заявил он Тарасу, когда они вместе смотрели на далекое море с одного из афинских холмов, – вскоре мы вернемся в Спарту, и участь Фемистокла постигнет этих глупых эфоров, возомнивших, что могут управлять царями. Не знаю почему, но эти мысли укрепились во мне после знакомства с тобой, Гисандр. Поэтому после нашей победы я сделаю тебя полемархом и назначу гармостом [123] Гармост – спартанский военный комендант, полновластный хозяин какого-либо города или целой области. какой-нибудь области.

– Благодарю, великий царь, – не удержался от поклона ошеломленный Тарас, и не подозревавший, что виноват во всем этом, – ведь я уже стал навархом.

Пока они были заняты созерцанием отдаленного берега моря, к ним приблизился посыльный. Это был разведчик, отправленный еще накануне к стану персов.

– Мой царь, – сообщил он, приблизившись, – Ксеркс погрузился на корабли и отплыл к берегам Фессалии. А здесь оставил Мардония командовать армией.

– Ксеркс отступает, – усмехнулся царь спартанцев, – боится быть со мною рядом. Это хороший знак.

И вдруг обернулся к Тарасу. Его глаза горели.

– Гисандр, бери свои корабли и еще сотню афинских. Столько людей, сколько захочешь. Разыщи Ксеркса и постарайся перехватить его в море. Я знаю, он не отступает, он бежит. Если царь персов уплывет в Азию, война продлится еще долго. Мы не должны упустить его.

Тарас, не успевший «переварить» недавние сообщения Леонида, теперь вообще не знал, что и думать. Ему приказывали захватить самого царя царей. И тем не менее он должен был выполнить этот приказ.

– Я доставлю его вам, – ответил Тарас после короткого молчания.

Эфор – от греческого «надзирающий» – высшая судебная должность в Спарте. В первые годы появления должности эфоры, скорей всего, назначались царем для его замещения во время военных походов. В обязанности эфора (всего их было пять) изначально входили только судебные функции в гражданских делах. Но постепенно эфорат расширил свои полномочия, выйдя из-под контроля царей. А вскоре сам поставил под контроль общины царскую власть. Эфоры выбирались на один год. Переизбрание на второй год запрещалось.

Аргивцы – граждане города Аргоса в Арголиде, соседствующего со Спартой. По большей части Аргос – постоянный противник Спарты, спорящей с ним из-за Кинурии, территории, примыкавшей к северной границе ее владений.

Стадия (греческая) – расстояние, равное 178 метрам.

Пифия – прорицательница, через которую «говорил» Аполлон. Стоявшие рядом жрецы записывали ее слова и давали ответ вопрошавшему в стихотворном и довольно «туманном» виде.

Адитон – внутренняя часть храма.

Мойры – богини человеческой судьбы. Слово «мойра» по-гречески означает «доля», «часть», что символизирует участь, которую при рождении получает человек. Греки изображали их в виде трех старух – Клото, Лахесис, Атропос, – прядущих нити судьбы.

Государство спартанцев на полуострове Пелопоннес в древности именовалось Лакедемон, а Спартой назывались лишь несколько поселений на правом берегу реки Эврот. Впоследствии название этого политического центра в области Лакония перешло на все принадлежащие государству (как исконные, так и завоеванные) земли.