Алексей Живой - Спартанец - Спартанец. Великий царь. Удар в сердце [трилогия]

– Мне нужно немедленно возвращаться в Ватхий, – проговорил Тарас, погружаясь в свои мысли, – тем более что война закончена. Мы победили. Отныне Итака теперь твоя.

К исходу второго дня его караван оставил далеко позади открытое море, миновал Патры и теперь рассекал Коринфский залив между расходившимися все дальше берегами Локриды и Ахайи. Здесь уже встречалось немало кораблей из разных греческих полисов, но они, завидев пятнадцать грациозных триер, шедших под парусами, предпочитали обходить караван стороной. Почти все захваченные корабли Гиперкида пришлось оставить на Итаке, солдат для них не нашлось. После сражений первый спартанский наварх едва смог укомплектовать морпехами собственные триеры.

Тарас прошелся по палубе, пытаясь разглядеть далекие берега залива, но тщетно. Они тонули в легкой дымке. День, что уже понемногу клонился к вечеру, выдался жаркий. К счастью, плыть оставалось недолго. Гисандр, не впервые бороздивший эти воды, мог и без помощи Иллария предсказать, что вскоре они достигнут берегов Фокиды. Скорее всего, еще засветло.

«Наше появление может вызвать у охранников Кирры большой переполох, – подумал он, все еще блуждая взглядом вдоль размытой линии горизонта, – жаль, что Клеандра со мной нет. Он бы их быстро успокоил. Впрочем, я и сам справлюсь».

Где-то там, где заканчивались берега Ахайи, залив был ограничен берегами другого полиса, гораздо меньшего по площади, но куда более мощного и развитого Коринфа, чье имя даже носил этот залив в Ионическом море. Там же находился Истм, небольшой перешеек, самое узкое место в Коринфе и единственный путь по суше из остальной Греции в Пелопоннес. Об этом перешейке каждый раз вспоминали в случае нападения врагов. Именно здесь многие полководцы Пелопоннеса, включая «домоседов»-спартанцев, всегда хотели обороняться, забыв про остальную Грецию.

– Вот бы там канал прорыть, – вырвалось вслух у Тараса, – через этот Истм. Не хуже Суэцкого получился бы [121] Идея о необходимости перекопать узкий, длиной всего шесть километров, перешеек, разделявший Ионическое и Эгейское моря, не раз посещала жителей Коринфа. Этот греческий полис имел обширные связи с Египтом в торговом, морском и военном деле. Возможно, следуя примеру египетского фараона Нехо II (610–595 до н. э.), пытавшегося соединить каналом Нил с Красным морем, его современник коринфский тиран Периандр первым предпринял попытку прорыть канал через Истм. Однако не смог довести задуманное дело до конца. Затем уже римский император Нерон в I в. н. э. повторил неудачную попытку. В конце концов проект удалось осуществить только в XIX в. Канал прорыла французская компании, та же, что построила Панамский канал, разделив пополам Америку. . Очень нужное дело, и как только жители Коринфа до такого не додумались. Раз, и ты уже в Эгейском море. И не нужно мучиться, тащить корабли волоком по деревянным рельсам, как сейчас, или совершать кругосветное плавание вокруг Пелопоннеса. Сиди себе, поднимай шлагбаум и получай барыши за проход караванов. Больше ничего и делать не потребуется.

Примерно часа через три, когда появились первые признаки заката, Гисандр бросил взгляд поверх острого носа «Тайгета» и заметил знакомые очертания городских стен. Это была Кирра, из которой он уже не раз отплывал и не раз в нее возвращался за время последней кампании у Дельфийских проходов. Война с персами длилась, в сущности, не так уж долго, но в жизни Тараса за этот короткий промежуток произошло столько событий, что ему казалось – прошла вечность.

– Жаль, Клеандра нет, – опять вспомнил о царском пифии Тарас, глядя, как к нему навстречу, едва завидев караван, устремились несколько триер местного флота, и усмехнулся. – Забеспокоились. Конечно, есть о чем переживать. С такой силой я могу ваш городишко стереть в порошок. Конечно, Клеандр бы с вами поговорил на своем языке, не люблю я кривить душой, но и мне в дипломатии кое-что по силам.

При этом он непроизвольно похлопал себя по нагруднику, под которым находился небольшой кошель с золотом, для того чтобы сгладить возможные шероховатости при встрече с местными чиновниками. Хотя, если все пойдет по плану, этого и не понадобится. Новый кошель передал ему, конечно, Клеандр. Сам же он не мог отправиться в путь с Гисандром и остался на Итаке. Но, как понял Тарас, ненадолго. Дела царя Леонида требовали его присутствия в самой Спарте, куда он собирался вернуться сразу после разговора с Гисандром. А разговор получился интересным.