Сергей Матросов - Наследие богов. Книга первая. Охота на колдуна

Варавва сошёл вниз, подошёл к своему коню и, запрыгнув в седло, поскакал к городским воротам. В толпе зашевелились дружинники, выбираясь из толпы. А тем временем жрец Нарки взял слово.

— Послушайте старого Волхема. Я ваш жрец и я разговариваю с Богами. Наши боги всегда будут с нами, лишь бы вы не забывали их. Нашим Богам угодно, что бы завтра я объявил Великий Сбор. Пришло время празднования русалий. Я думаю вам не нужно объяснять, насколько важен для нас этот праздник. Этот праздник нельзя отменить или перенести, иначе ни кому не будет удачи в его стараниях. Боги помогут нам в нашем не лёгком пути. Завтра с утра мы отдадим им свой долг на Великом Сборе. Ватафин! Готовь священные жезлы — тояги! Новое знамя со священными травами уже готово! Русальцы! Готовьте наряды и священные настои! Обряжайте чучела! Свирачи! Готовьте свои флейты! — Волхем на минуту замолчал, переводя дыхание. — Всем остальным заниматься подготовкой к переходу. Режьте животных и птицу. Солите и коптите мясо — оно в дороге будет необходимо. Не берите лишнего — идти нужно будет быстро. Я всё сказал.

Народ молчал, обдумывая сказанное шаманом. Авторитет его был в Нарке велик, и ослушаться его слова, значило навлечь на себя беду.

Тем временем, жрец сошёл с лобного места и, опираясь на свою сучковатую палку, не спеша направился к капищу. Люди стали расходиться по домам, на ходу обсуждая решение старейшин. По пути вели свои разговоры. Пожилой, но ещё крепкий Фома, говорил со своей женой:

— Ну что ж мать, нам не привыкать жить в дороге, да только выдюжу ли? Любая дорога трудна и опасна.

Он положил свою руку на плечо жены и привлёк её к себе. — Вот так вот Ольгушка.

Жена глубоко вздохнула и ответила:

— Что делать-то? Чему быть тому не миновать. А ты Фомушка у меня ещё крепкий. Любому парню фору дашь. Пойдём живность в последний раз покормим. Завтра вся под нож пойдёт.

Ольга заплакала, заранее жалея свою любимую хрюшку Ласточку. — Бедная Ласточка. Ещё ни разу не поросилась. Материнского счастья не познала.

— Будет тебе Ольгушка. Не плач. На новом месте другую Ласточку заведём.

Так обнявшись, как будто бы прощаясь, они в людской толпе пошли к дому.

Дед Кузьма тащил домой на верёвке свою Пеструху. Корова упиралась и идти не хотела, будто понимая зачем её ведут. Кузьма гладил её по шее и всячески уговаривал, как человека:

— Да ты не бойся Пеструшка. Наслушалась ерунды всякой. Мне шаман не указ и резать тебя я не собираюсь. Как же я без тебя хорошая моя? Я же пропаду совсем. Пойдём домой, я тебе сенца задам. Ячмень ещё остался. Пойдём Пеструшка, пойдём.

Поверив своему хозяину, Пеструшка нехотя пошла за Кузьмой в своё стойло.

У городских ворот собиралась дружина. Пока воины подходили к месту сбора, Варавва отвёл Улему в сторону.

— Значит, сын вот так вот порешили. Уходим завтра в ночь.

— Другого выхода, значит, нет? — Улема, не дождавшись ответа отца, сам утвердительно ответил: — Значит, нет. Вообще, я так и думал. Убегать будем.

— Не убегать, а отступать! — Варавва повысил голос. — Ты ратный человек, значит, и думать должен как ратник.

Улема кивнул головой, соглашаясь с отцом и своим командиром.

— Ты как всегда прав отец. Судьба у нас такая — народ свой защищать.

— Вот это другое дело, а то я смотрю, раскис совсем. Поди, по хорошей драке соскучился?

— Руки давно чешутся Карачуру задницу надрать.

— Не спеши, наше время ещё не пришло. Надерём мы ему задницу, поверь, обязательно надерём. — Варавва погладил свою пышную бороду и продолжил: — Тебя я думаю в головной отряд поставить, когда пойдём. Отберёшь десятка два крепких парней, возьмёшь топоры и будете дорогу торить, что бы обоз не останавливался. Идти нужно будет скоро. Очень скоро. Я же с другим отрядом пойду в хвосте обоза. Дорогу, по которой обоз пройдёт спрятать надобно.

Выслушав отца, Улема обиделся.

— Понятно. Значит, меня подальше от обоза спрячешь, а сам на переднем краю окажешься, и бой на себя примешь?

— Не ершись! Пока я воевода, я и буду принимать решения! — Варавва подошёл к Улеме ближе и по-отечески приобнял сына за плечи. — Не переживай сынок. На твой век сражений хватит, ещё навоюешься. Пойми, когда пойдём, тут не меч нужен будет, а голова. Так что, ты свою, пока побереги, а ежели что со мной — на моё место встанешь и людей выведешь, куда Род укажет.

Улема улыбнулся отцу.

— Я всё понял отец, и сделаю всё, как ты скажешь.

— Знаю, что сделаешь, иначе бы не назначил тебя сотником. — Воевода оглядел, собравшуюся дружину. — Пойдём, с дружиной поговорить надо.