Алекс Бор - Историкум. Мозаика времен [Сборник]

– Славный куш, – задумчиво кивнул князь.

– Ну а где такие деньги – там купцу никак убытка не может приключиться. Только наоборот.

– Ну, это ладно, – логику моряка Меншиков понял. Как золотые кружочки избавляют от необходимости соблюдать законы, он знал куда лучше рассказчика, мог бы и поучить при случае. Но сомнения оставались, и он спросил снова:

– То купцы. А короли-то?

– А чего короли? Про эскадру Мэтьюза слыхали?

– Нет.

– Два года назад англичане послали Мэтьюза, он был в вашем чине, тоже командор, с четырьмя кораблями на помощь Ост-Индской компании. Уничтожить пиратство на Мадагаскаре, Бурбоне и в Красном море. Я тогда как раз ходил из Капштадта в Сурат и знаю всё не понаслышке. Думаете, Мэтьюз объявился на Мадагаскаре? Он что, дурак, по-вашему? Не-ет, он немедленно пошёл в Бомбей! Там поучаствовал в экспедиции против Англии, попытался перехватить торговлю Сурата с Кантоном, да не вышло, хе-хе.

Капитан, улыбаясь каким-то своим воспоминаниям, раскурил принесённую трубку, но углубляться в интригу не стал, а повёл повествование дальше:

– На Мадагаскаре он всё же потом появился. В бухте Сент-Мари как раз пираты посадили на мель несколько призов, тащили с кораблей кому что нужно и спешили обратно в море – сезон в разгаре. Англичане, увидев на берегу фарфор, пряности, шёлк, поставили рядом белый флаг в знак того, что воевать с пиратами не будут, и включились в грабёж.

– А пираты на это что сказали? – не понял Светлейший.

– А что тут скажешь? Да там и оставались-то немногие, остальные уже ушли. Это земли Плантена, он вроде как присматривать за складом должен был. Только что он сделает, на самом берегу-то? Плантен пригласил британцев в гости, пир устроил. Мэтьюз ему даже запасы одежды продал, ром, вино.

– Кто такой Плантен?

– Бывший пират. Ходил с Инглэндом, болтают даже, чуть ли не с Эвери. Потом у мальгашей участок купил и в бухте поселился. Для пиратов и купцов он как раз служит почтовым ящиком, посредником и советчиком. Его там называют «король бухты».

– Король? – не утерпел Меншиков. – А там есть какое-то пиратское королевство? Или община какая сплочённая?

– Нет, – пожал плечами капитан. – Откуда? Вольные корсары меж собой сходятся редко.

– Я слышал, какие-то тамошние моряки посылали к шведам, просились под руку их короля?

– А-а, знаю, – кивнул пожилой моряк. – Каспар Морган измыслил. Это капитаны флибустьеров лет десять назад собрались и хотели новую Тортугу устроить. Отдаться под флаг шведам – они далеко, но король у них был воинственный, мог при случае в Европе за них слово молвить, грамоты каперские выдать… да мало ли пользы? Ну а проверять их не мог, из Стокгольма-то. Только подношения посылай иной раз. Неплохая задумка, но сорвалось почему-то.

– А почему?

– Не ведаю. Карл-то, король, он же вроде с вашими воевал тогда? Может, не до того было, может, ещё почему.

«Не до того», – подумал, в душе усмехаясь Меншиков. Он-то знал, что после разгрома под Полтавой, в 1709 году, Карл бежал к туркам и в Швецию вернулся лишь через пять лет. В Стокгольме посланник пиратов, тот самый Морган, появился в 1718 году, Карл успел подписать ему грамоту на чин шведского наместника, но дальше дело не двинулось – в ноябре того же года Карл XII погиб.

– А что, задумка-то эта, она и впрямь могла солидным делом обернуться? – полюбопытствовал он.

– Пожалуй, и могла, – рассудил Ван Винк. – Почему нет? А что?

– Да так, интересно. Я же сам со шведами воевал и под Полтавой был, когда их разбили, – ушёл от разговора князь. – А что там с Мэтьюзом дальше было?

– Дальше просто, – не стал настаивать капитан. – После пира Мэтьюз с Плантеном повздорил, даже стычка была. А потом эскадра ушла в Калькутту. Что было дальше, не знаю, я отплыл в Амстердам. Вот примерно так с пиратами борьба у всех и идёт, – подытожил рассказчик. – Кто за ними гоняться будет, когда вместо этого разбогатеть можно?

Меншиков задумался. Сведения были интересными и сулили его экспедиции главное – людей, корабли, деньги. И рассказ о том, что сражений с военными кораблями других стран можно практически не опасаться, его порадовал.

Светлейший князь не знал и не мог знать, что обстановка складывалась ещё лучше. Как раз в то время, когда он собирал сведения в Амстердаме, Мэтьюз, разбогатевший к тому времени больше самого удачливого пирата, отплывал в Англию. После его возвращения на британское адмиралтейство обрушится поток жалоб, коммодор будет отдан под суд, отведёт почти все обвинения, но всё же будет приговорён к штрафу в огромную сумму – двадцать пять тысяч фунтов стерлингов. Мэтьюз выплатит её, по слухам – выплатит столько же судьям и лордам адмиралтейства, чтобы уйти от более серьёзных обвинений, на всё это его добычи хватит, после чего продолжит службу во флоте. Но директора Ост-Индской компании рейд его эскадры запомнят надолго, и двадцать лет после этого будут наотрез отказываться от посылки королевских кораблей в Индийский океан. Лишь в 1744 году, после начала войны с Францией, компания согласится с прибытием королевского военного флота. И то с огромным неудовольствием. Торговцы Ост-Индской компании предпочтут опасность пиратских нападений, для них это окажется куда менее разорительным.