Сергей Савелов - Подготовка к выполнению замысла [СИ]

— Если мы тебя снова пригласим спеть? Возможно не сюда. Заплатим, не обидим, — интересуется он.

— Нет, не получится, — мотаю головой. — На днях собираюсь в поход от школы, потом в лагерь. Комсомольский, — глядя на вытянувшиеся лица, поясняю. — Можно ко мне прислать музыканта и я ему все передам — текст, ноты. Объясню, как исполнять, чтобы песня выигрышней прозвучала и понравилась людям, — предлагаю.

— Сколько ты хочешь получить за песню? — снова спрашивает финансист.

— 1000 рублей, — безмятежно заявляю.

Из местных кто-то присвистнул, кто-то удивленно выругался. Рыга охнул за спиной. Только Юра с финансистом не проявили эмоций, а молча оценивающе смотрели на меня. Решаю снять возникшее напряжение:

— Хорошая песня может звучать десятилетиями. Вспомните застольные песни. А исполнитель, сколько сможет заработать, исполняя популярную песню за несколько лет?

— Популярным певцам, за сколько хочешь продавать? Тоже за тысячу? — не унимается финансист.

— У них аудитория шире и сборы выше. Им поначалу можно предложить за 5000 рублей. Если стану популярным песенником цену можно увеличить. Ведь бардам и популярным музыкантам на закрытых мероприятиях, неофициальных концертах и в популярных кабаках платят до 10000 за вечер. Но, вы это знаете, наверное, — поясняю я.

— Ладно. Если возникнут трудности, обращайся, — Юра, достав из бумажника визитку, протягивает мне.

На визитке только телефонный номер из шести цифр областного центра.

— Спросишь Юру. Забавный ты пацан, — заключает он. — В твоем городе все твои проблемы решит Володя, — выделив голосом «твои проблемы», кивнул на хозяина. — Можешь обратиться к нему, — мотнул головой в сторону Рыги.

Довольный Рыга опять, как болванчик закивал.

«Ага, разбежался! У вас рубль вход, выход — три. Один раз помогут — всю жизнь должен будешь», — мысленно отказываюсь.

— У тебя клевые песни, жизненные и поешь душевно. Людям понравится. Продолжай сочинять и петь. Парень ты понимающий и чувствующий. Думаю, пойдешь далеко. Не забывай про братву. За решеткой тоже люди сидят. Бог даст, еще встретимся. Заплати ему за концерт, — повернулся Юрий Васильевич к «финансисту». Тот достал толстый бумажник и протянул мне «четвертак».

— Ну-у? — протянул Юра, укоризненно глядя на того.

Вздохнув, финансист достал еще «четвертак».

— Ладно, давай доедай. Тебя отвезут. Мы здесь загостились. Дел немеряно. Но не зря, — подмигивает мне. — Спасибо, хорошо принял, — обращается к хозяину Главный.

— Спасибо, наелся, — благодарю, глядя на остывший шашлык. «Пора сваливать отсюда и быстрее», — соображаю. Не комфортно себя чувствую в такой компании битых жизнью волков.

Юра понимающе хмыкает.

— Всего доброго! — прощаюсь.

Кивают в ответ. Хозяин дома идет вместе с нами к машине.

— Где были, кого видели, о чем говорили — забыть, — неожиданно густым басом инструктирует нас с Рыгой.

А на меня накатывает отходняк. Даже руки затряслись. Теперь поведение Рыги мне смешным не кажется. У машины Володя пожал нам руки. Рыга, аж воспрянул.

«Фу, вроде выдержал непростой разговор! Хотя, черт их знает, что они решат? Заманчиво уркам заработать на мне. Возраст мне помог и сам слабины не дал. Удачно перевел стрелки на музыканта. Пусть на нем зарабатывают. Если от них кто-то приедет, надо будет еще 1–2 песни по тюремной тематике подготовить. Чтобы не подумали, что я забыл их нормальное отношение ко мне сегодня. Ведь пришлось, наверное, непривычно сдерживать себя в общении на равных с подростком. Со временем надеюсь так подняться, что ворам нужно будет в лучшем случае просить, а не разговаривать на равных и тем более вести не так, как сегодня с Рыгой», — так всю дорогу домой анализировал я, а Рыга в нетерпении ерзал на сидении рядом, но молчал.

Вышли на том же месте. Водитель при расставании уважительно пожал мне руку. «А я и не видел, где он был, когда я пел, и достались ли ему шашлыки», — меня вдруг нервно пробило на хи-хи.

На скамейке возле барака вижу почти всю нашу компанию. «Чего это все собрались? Неужели из-за меня? Надо отметить удачную сделку и ребят как-то успокоить. Правду говорить не желательно», — удивляюсь и решаю.

А в это время в беседке продолжилась беседа по возвращению хозяина.

Володя Прокофьев по кличке Мешок действительно являлся теневым хозяином города. По молодости, сделав несколько ходок на зону, решил остепениться и осел в этом тихом городке. Купил хату, завел подругу. Принял предложение братвы и стал «смотрящим» в этом районном центре. Уже несколько лет он успешно негласно «держал» город. Соседи и даже большинство из братвы не знали о роли тихого инвалида в криминальной жизни города. Пришлось подсуетиться, немало отстегнуть, куда и кому надо и оформить инвалидность. Информация обо всем, что творится в городе, вплоть до решений в исполкоме, райкомах и всех планах руководства города (тем более в милиции), всех преступлениях стекалась в этот неприметный дом, за высоким забором в тихом переулке к Мешку. Мешок не афишировал свою власть и свои возможности. Общался только со своими информаторами и Фиксатым (присутствовал на сегодняшней встрече от городской братвы). Фикса занимался силовой поддержкой и прикрытием криминальной деятельности в городе и районе. У него была группа тщательно отобранных «торпед», готовых выполнить любое поручение. Тандем Мешка с Фиксатым сложился довольно прочным, так как каждый был доволен своей ролью. Фиксатого не устраивала тихая жизнь из-за некоторой авантюрности характера. Ему нравилось рисковать, льстило неприкрытое уважение при его появлении в общественных местах. Нравилась бессильная злоба «правильных» ментов, так как голова у Фиксатого «варила» и повода для привлечения его к ответственности местным правоохранителям он не давал.