Игорь Шенгальц - Попрыгун

– Гипноподготовка?

– Совершенно верно, именно так ты обучился языку. После переноса ты увидел меня и сразу потерял сознание, и я решил, что это даже неплохо, поэтому вколол тебе снотворное, подключил гипноизлучатель и оставил в покое до утра. За это время ты освоил три основных диалекта трогганской речи и все пять айвовской. Так что теперь не пропадешь! Этим же методом я обучу тебя самым основным правилам выживания в нашем мире. Пойдет?

Я кивнул.

– Вот и славно. – Груша достал из кармана коробочку с ладонь величиной и две присоски. – Расположи одну вот здесь на лбу, вторую сбоку. Как будешь готов, жми этот выступ, и процесс начнется.

– Хорошо.

– Оставляю тебя до завтра, тут еда. – Он указал на бумажный сверток, лежащий на столе. – Туалет тебе так скоро не понадобится, у нас несколько иная физиология. До встречи!

После этих слов Груша покинул комнату, щелкнул замок. Кажется, я пленник. Что ж, надеюсь, это ненадолго.

Жаль, окон в комнате с розовым потолком не имелось. Взглянуть бы на этот мир хотя бы одним глазком…

Я обошел комнату, проверил дверь – как я и думал, заперто. Открыл все ящики комода – пусто. Устройство, напоминающее телевизор, мне не удалось включить, хотя я обследовал его со всех сторон, но ни кнопок, ни выступов на его поверхности не нашел. Также отсутствовал электрический кабель, но, может быть, местная техника функционирует на иных принципах?

Что ж, это не столь важно. Между делом я прикончил бутылку коньяка, удивившись, что голова осталась достаточно ясной. Да, пора вновь посмотреть, кем я стал! Я подошел к зеркалу и скинул с себя мешковатый балахон, оставшись, как говорится, в чем мать родила. Только вот моя мать была бы крайне удивлена, увидев это…

Начать с того, что мое новое тело, несмотря на узкие плечи и короткие руки, казалось стальным на ощупь. Его сплошь покрывали короткие пятисантиметровые чешуйки, под которыми ощутимо играли мощные мышцы. Ноги так и пружинили, когда я переходил с места на место. Хотелось куда-то немедленно побежать или хотя бы попрыгать на месте. Тело требовало физических нагрузок, оно было к ним привычно. Пальцев на ногах я насчитал по три на каждой, а колени, как я обнаружил, могли сгибаться в обе стороны, но это требовало некоторой сноровки.

Я сжал пустую бутылку из-под коньяка, и она тут же лопнула, а я даже не поранился. Да, силы мне теперь не занимать! А вот органов размножения я не нашел, как ни искал. То ли их так хорошо запрятала мать-природа, то ли этому форме-телу просто не полагались. Ведь – и я не забывал об этом ни на секунду – тело это создали искусственно, специально для меня, как тела Алиева, Греве и прочих трогганов там, в моем времени.

Ну что, пора заняться самообучением? Как там объяснял Груша, одну липучку прицепить на лоб, вторую – сбоку и нажать аккуратно…

Я на всякий случай уселся на кровать и, как оказалось, правильно сделал. Как только я произвел все нужные манипуляции, комната погрузилась во тьму, остался лишь уже надоевший мне розовый потолок, который вскоре, как мне стало казаться, занял все пространство вокруг.

К красно-розовым оттенкам добавились синие, зеленые, фиолетовые цвета – целая радуга плясала перед глазами, и это мельтешение вызвало у меня настоящий эпилептический припадок. Я уже решил, что мне конец, но припадок сам собой унялся, мышцы перестали конвульсивно сжиматься, а я остался жив и даже вполне здоров – по крайней мере, зрение вернулось сразу, и передо мной вновь во всей своей красе предстал розовый потолок.

И – что? На этом все, сеанс окончен? Никаких новых знаний я не обнаружил. Что-то не сработало, или надо еще раз запустить прибор?

Я вновь нажал на выступы, но ничего не произошло. Хм. Я нажал еще раз и еще – без изменений! Странно, Груша обещал, что знания появятся, а раз этого не случилось, то вся операция под угрозой срыва!..

Задумавшись, я начал ходить по комнате, а потом замер перед визором, прищелкнул особым образом пальцами, и на экране замельтешила мутная картинка. Десяток ящеров ожесточенно грызли своего сородича. Шла трансляция местных политических дебатов! Точнее, от дебатов здесь присутствовало немного, был выявленный оппонент-диссидент, вся вина которого заключалась в неосторожно и не вовремя высказанной фразе, а остальные – представители правящей партии, которые проясняли для отступника политически верную картину мира, безжалостно отрывая от его тела кусок за куском.

Наконец бедняга дернулся в последней судороге и замер, бездыханный, на песке арены. Трибуны взревели. В тот же миг на арене появился малютка ящер с бурой мордой, который удостоверился в смерти поверженного, махнул короткой рукой, и три помощника уволокли останки в неизвестном направлении. У нас бы ввести такие порядки!..