Computers - Computers - Как один день - 4. Звезды

Джим продолжал манипулировать режимом виброизлучателя, температура в кратере была уже ниже тысячи градусов, зато в пещере приближалась к шестидесяти. Я давно включил вентиляторы на полную мощность, это помогало, хотя и слабо.

Наконец, Кунья доложила, что выброс лавы прекратился, хотя кратер по-прежнему был заполнен до краев. Теперь нужно было выжидать в подобранном режиме, чтобы давление внутри лакколита уменьшилось – виброизлучатель способствовал расширению его полости внутри пород батолитовой платформы.

Джим скомандовал:

- Катя, возвращайся. Теперь предстоит ожидание в течение нескольких часов, пока извержение полностью прекратится.

Кунья посадила катер на прежнее место и прибежала в пещеру:

- Ну и жара у вас тут! – воскликнул она, и, не задумываясь, стала сбрасывать одежду. Мы переглянулись и тотчас последовали ее примеру, тем более, что уже гуляли когда-то голыми на Земле, и это нас ничуть не смущало. – Джим, какие результаты?

- В общем, положительные, но для окончательных выводов необходимо дождаться завершения эксперимента, еще около суток, и изучить записи.

- А где мы будем жить эти сутки? Тут у вас дышать нечем. Давайте перенесем столы и койки поближе к выходу!

Мы приняли это предложение, и через час новый временный лагерь обосновался у входа в пещеру. Труп Купера пришлось вынести на воздух, так как и тут было около тридцати градусов.

- А то как бы наш друг не протух! – пошутила Кунья, ее соседство мертвого врага ничуть не смущало, в то время, как Джим и Бетти не могли скрыть отвращения.

Мы расположились за столом и плотно пообедали, причем я опять раздобыл бутылку вина, и мы выпили в честь успеха эксперимента, только вся компания за столом присутствовала в совершенно голом виде, что, впрочем, только способствовало нашему веселью. Джим подвел предварительные итоги эксперимента, а мы внимательно слушали.

- Вы только представьте, как бы это выглядело, если бы он делал в таком виде доклад на заседании ученого совета! – веселилась Бетти, и мы все хохотали.

После обеда мы убедились, что установка, продолжавшая работать на расширение и охлаждение лакколита, функционирует нормально, а потом мы с Куньей побежали купаться. Стало еще холоднее, наступала полярная зима, но нас это не смущало. К берегу скалистого островка прибило ветром несколько льдин, и мы, взобравшись на льдину и взявшись за руки, разбегались и несколько метров ехали по льду босиком, как на коньках. Кунья откровенно радовалась:

- Ну вот, Вадик, наконец-то мы здесь разобрались с этим вулканом! Как ты думаешь, в Йеллоустоуне все пройдет так же удачно?

- Джим считает, что да. Ведь там будет не один излучатель, а много.

- Ну да, если только ему никто не подложит свинью.

- А вот это, боюсь, уже будет наша с тобой задача.

- Ты что же, полагаешь, что нас пошлют в Америку?

- Не исключаю такой вариант.

Потом мы обнимались прямо на льду, вспоминая наш поселок, и я шептал ей на ухо: «Катюша, я люблю тебя!». Потом я таскал Кунью по льдине за ногу, а она, хохоча, отбивалась от меня другой ногой, потом, сцепившись в спарринг-схватке на краю льдины, мы в обнимку скатились в ледяную воду, и, наконец, веселые и счастливые, приплыли обратно на остров.

* * *

Ужин прошел весело, мы все были довольны результатами эксперимента, в пещере стало немного прохладнее, и мы решили, что завтра могли бы уже вылететь обратно на базу. После ужина я с Джимом вышел прогуляться на берег, и прямо спросил его, считает ли он вероятным, что на Земле противники его проекта будут продолжать попытки сделать то, что не удалось Куперу.

Джим надолго задумался.

- Я считаю, Вадим, что это не исключено. Противников у нас хватает. Вот если бы вы с Катюшей…

- Что?

- Если бы вы были рядом, мне было бы гораздо спокойнее. Но я не смею вас просить… Во-первых, это небезопасно для вас. Во-вторых, я вряд ли сумею пробить фонды на оплату двух дополнительных помощников, да еще и русских…

- Вот это последнее, Джим, оплата, как раз не имеет для нас никакого значения.

- А первое?

- Понимаешь, это все вообще не от меня зависит. Я пока не знаю даже, что решат на Земле относительно Купера. А ты что предложишь? Поднять шум, опубликовать его признание? Или замять всю эту историю, промолчать?

- Если мы обнародуем откровения Купера, мало что изменится – конкуренты поднимут мощную дезинформационную волну, и весь народ будет убежден, что это самореклама с нашей стороны, что мы сами не уверены в своей теории, и хотим таким образом прикрыть свои задницы, как говорят у нас… По мне, так вообще не следовало бы людям знать, как и почему погиб Купер и что он сделал, но я понятия не имею, что по этому поводу скажут русские.