Константин Кураленя: Шаман-гора

— Ну и кто же эвтот молодец? — решилась нарушить тишину жена Демьяна Аглая Спиридоновна.

— Да вот он перед вами. Степан Северьянович Кольцо, — отрекомендовал я претендента на руку строптивой красавицы.

Впервые на моей памяти тот стоял молча как рыба. Не желая упускать инициативу, я продолжил: — Или купец не по нраву?

— Дак купец-то по всем статьям пригож, — почесал затылок Демьян. — По нонешним временам — купец первостатейный.

Вот токмо как сама Катюха на эвто дело поглядит?

— Э, Михайло, погодь! — наконец-то прорезался голос у Степана. — Как это твои слова понимать?

— Да так и понимать, как сказано, — повернулся я к казаку. — А ты разве против?

Вопрос был, конечно, провокационный, и отвечать на него приходилось однозначно. Я поставил Степана перед выбором: или—или. Третьего не дано.

В ожидании ответа Степана все замерли. Было видно, как в напряжённой позе замерла Катерина. Даже жужжащий в воздухе овод от неожиданности замолчал. Лишь плеск волн да противный комариный зуммер нарушали всеобщее молчание. Степан оглядел притихшее собрание и выпалил: — Прошу, дядька Демьян, дочь вашу Катерину в законные жёны.

Народ оживлённо загомонил. Плечи девушки облегчённо обмякли, и она повернула к Степану пылающее лицо.

— Вот эвто по-нашенскому, — одобрительно крякнул кто-то у меня за спиной.

Невзрачный с виду Демьян, словно по мановению волшебной палочки, превратился в настоящего орла. Он выпятил грудь и как будто бы даже ростом стал выше.

— Мы-то с матерью супротив не будем, а вот щё сама Катерина скажет? — произнёс он важно.

Теперь все взгляды устремились в сторону пунцовой от волнения девушки. Катерина выдержала эффектную паузу и, потупив очи, произнесла: — Я супротив воли родителев своих не пойду. Как они скажут, так и будет.

«Вот девка! — восхитился я. — И лицо своё сохранила, и желаемое получила».

Мои мысли перебил внушительный толчок под рёбра, и над ухом послышалось шипение стоящего за спиной Степана: — Ну, Михайло, удружил. Не ожидал от тебя такого выверту.

Скосив голову назад, я прошептал: — Да ладно тебе, Стёпа, никогда не поверю, если ты скажешь, что окрутили тебя без желания.

— Ну, погодь ужо, братка, опосля поговорим, — пригрозил мне напоследок Степан.

После общих охов и вздохов решили, что со свадьбой торопиться не стоит. Сначала следует обустроиться как положено да Стёпкиных родителей в известность поставить. В общем, к делу подошли серьёзно, с обычной крестьянской практичностью и разумением.

Я поймал на себе задумчивый взгляд Луизы, и моё боевое настроение вмиг улетучилось.

Со Степаном-то всё в порядке, а как мне управиться со своей жизнью? Вот ведь стоит перед тобой твоя судьба. Стоит и смотрит на тебя большущими глазами, а что ответить ей — и сам не знаешь. Мне стало в тот момент до того пакостно и тоскливо, хоть в петлю лезь.

К ночи, по приказу командных людей, наш сплав встал на ночлег в устье озера Хумми. Чуть ниже нас по течению реки располагалось нанайское стойбище с одноимённым названием. Всего несколько часов светлого дня не хватило для того, чтобы последние пермские крестьяне прибыли на свою новую родину.

После ужина молодёжь, как обычно, отправилась в ночное пасти застоявшихся за день лошадей, а мужики — косить для коров траву. Мы же остались охранять плоты и лагерь. Такое положение вещей, заведённое ещё с самого начала сплава, стало традиционной необходимостью. Особенно после памятного для всех нападения хунхузов. Лишь у костров, где расположились пермяки, шло настоящее веселье. Переселенцы радовались окончанию тягостного пути и кутили так, как может только русский человек.

Тамбовчане с завистью поглядывали в ту сторону, где раздавался весёлый смех и, не смолкая, пиликала гармонь.

— Эхма, — с тоскою протянула одна из женщин, — везёт же некоторым. А нам ишто маяться да маяться.

— Не печалуйся, тётка Василина, — тряхнул чубом Степан. — Давече обсказывал наш есаул, что недолго некоторым маяться осталось.

— Эвто как же? — все присутствующие недоверчиво устремили свои взгляды на казака.

— А очень просто, — Степан хитро посмотрел на Катерину и закашлялся.

Женщины терпеливо ждали продолжения степанова рассказа.

— Чтой-то в горле першит, — просипел тот. — Никак слова на волю проскакивать не желают.

Догадливые переселенки засуетились вокруг внезапно осипшего казака.