Дмитрий Зурков - Бешеный прапорщик - Бешеный прапорщик. Большая охота. Возвращение [сборник litres]

– Здравствуйте… Денис Анатольевич, кажется?

На ум не приходит ничего, кроме армейского:

– Здравия желаю, ваше сиятельство!

– Прошу вас, без церемоний, называйте меня просто Софьей Андреевной.

А голосок мелодичный. И, похоже, дамочка без выпендрежа. Или на публику так играет. Не буду говорить, что счастлив видеть всю компанию здесь, – не хочу врать.

Сборную свиту княжны составляют мадам из Общества призрения сирот (ага, я, кажется, догадываюсь о ее ведомственной принадлежности), представитель Союза городов, заведующий вопросами беженцев, и местная звезда журналистики из «Губернских ведомостей», освещающая визит особы, приближенной к императрице.

Быстро соображаю насчет прямо сейчас тревогу свистеть и малышню прятать… Или подождать немного? Капитан Бойко, уловив эти флюиды, делает мне страшные глаза, а княжна, наверное, разочаровавшись в моем воспитании, соизволит попросить довольно милым тоном:

– Что ж, Денис Анатольевич, будьте любезны, покажите нам этих бедняжек.

Остается только брякнуть:

– Милости прошу!

Иду впереди, показывая дорогу и в душе молясь, чтобы никто нигде не накосячил, не вовремя попавшись на глаза. И, завернув за угол казармы, вместе с незваными гостями вижу почти идиллическую картину. Наряд по кухне заканчивает таскать дрова к полевым кухням, Алеся, расстелив на деревянном столе чистую скатерку, ждет Ганну и устанавливает аптечные весы, готовясь помогать. Данилка – тут же, сидит и сосредоточенно обдирает маленьким ножиком с полена бересту для растопки. Увидев нас за несколько шагов, замирает с открытым ртом, затем вскакивает, нахлобучивает фуражку и, сделав три шага вперед, отдает честь и звонким, срывающимся от неожиданности голосом выдает:

– Ваша благародзия! Кухарны нарад гатовицца да прыгатаулення абеду! Дакладау васпитаник атрада спецыяльнага назначэння Данилка Адамкевич!

Мать – мать – перемать!!! Дайте за что-нибудь подержаться, чтобы не упасть! Все происходит так неожиданно, что все – и я, и Валерий Антонович, и даже земгоровец, – прикладываем руки к козырькам. А фрейлина и мадам еле сдерживаются, чтобы не рассмеяться. Первым приходит в себя Бойко и командует:

– Вольно!.. Воспитанник…

Интересно, это какая же хитрая мордочка научила мальца так представляться?! Вот бы мне с ним познакомиться!..

На фрейлину эта комедия произвела благоприятное впечатление:

– Ах, какой милый мальчик!.. Charmant!.. Опрятный, чистенький, крепенький! Très bien! [14] Очень хорошо!

Само собой. Антисанитарии здесь не будет по определению. А насчет крепенького – отъелся парень немного. И синие полосы от Бениного ремня со спины сходить стали. Когда их увидел, этакой скользкой гадюкой вползла в голову идея еще разок к этой сволочи в гости наведаться. Нагайку, надеюсь, кто-нибудь из казаков одолжил бы для такого дела. Вот и побеседовали бы о таких философских понятиях, как добро и зло, жизнь и смерть. С летальным для некоторых исходом.

Княжна тем временем уже гладит малыша по щеке и, покопавшись в своем ридикюле, достает герою конфету. Тот с сожалением смотрит на вкусняшку, сует ее в карман и выдает еще один изящный перл:

– Дзякуем, панначка!

Что вызывает веселый сиятельный смех.

– Что ж ты не ешь? Она же – вкусная!

Сегодня, что, День юмора? Мелкий снова выдает такое, что смеются уже все.

– Я сястре аддам. Яна салодкае любиць. Дзеуки, яны усе такия…

Отсмеявшись и промокнув батистовым платочком с вензелем слезы, фрейлина возвращается к теме разговора:

– А как вам здесь живется? Никто не обижает? Кушаете хорошо?

– Не-а, не забижаюць, тута усе добрыя. А цетка Ганна нас балуе…

– А к другим деткам не хочешь поехать? Там вместе будете играть, учиться…

Шкет делает насупленное выражение лица, затем отвечает:

– Не, не хочу… Тут мяне вось форму справили. Я салдатам хочу… Штоб таки крэст запалучыць… – Нахаленок стреляет глазами на мой китель, чем снова вызывает улыбки.

– А сестричка твоя где?

– Зараз пакличу! – Данилка дергается в сторону входа, но на крыльце уже стоит Ганна, держа за руку сосредоточенно-испуганную Алесю. – Алеська, не боись, панначка добрая, канфету дала! Вось, дзяржы!

Княжна с чисто дамским интересом оценивает взглядом фигурку Ганны в солдатской форме, слегка замаскированную надетым передником. Малявка, не отпуская руки, берет конфету и несмело улыбается, произнося традиционное:

– Дзякуем, панначка!..

Великосветская гостья снова лучезарно улыбается и обращает свое внимание на нашу повариху.