Игорь Аббакумов: Я начинаю путь...

— Я перестаю вас понимать.

— Не уходите пожалуйста. Выслушайте меня. Потом можете говорить либо «да», либо «нет». Обещаю, что улетите вы вовремя. Присядьте пожалуйста.

Ну что же, можно и посидеть. Тем более, что в тоне этого смешного нелепого человека, что-то поменялось. Успевшая за время съемок фильма неплохо изучить американцев, Маша поняла, что тут что-то затронуто более важное, чем деньги. Настолько важное, что принято решение: за ценой не стоять! Присев в кресло, она приготовилась слушать.

— Понимаете Мэри, люди говорят, что вы знаете правду даже про то, чего никогда не видели сами. Я бы не стал этому верить, если бы не ваш «Алькатрас». Все говорят о том, что сценарий придумали вы, а наши сценаристы только дорабатывали его. Так вот, вы этим фильмом разбудили нашу страну, в том числе и меня. И хотя «лайми» все отрицают, но я им не верю. А вам верю. Знаете почему? Майор Бакстер. Там в фильме он сказал: «Генерал, для меня было высокой честью служить рядом с вами». Бакстер — это мой старший брат. И он действительно был таким, как его показали. Я не знаю, как вы узнали это о нем, вы просто не могли этого знать… Вы правильно назвали по именам всех этих людей. Они считались без вести пропавшими. Так «лайми» говорили их родственникам. А сейчас те, кто потерял там близких, знают о них правду. Нам говорят, что это все ерунда. Что это русская разведка добыла где-то список пропавших людей, а остальное — выдумка русской сказочницы. Вот только те, кто потерял родных, клянутся на Библии и говорят, что в фильме показаны настоящие люди. И показаны они такими, какими были при жизни. Их узнали не по лицам, а по словам и словечкам. Вы не могли их знать, потому, что когда наши парни гибли, вас еще на свете не было. Наверное Господь наш дал вам откровение.

Слушая эту взволнованную речь, Маша верила всему, что сейчас ей говорил этот смешной и неуклюжий с виду человек. То, что снятый с ее участием фильм вызвал скандал на подконтрольных британцам территориях Северной Америки, она знала. Именно скандал и послужил причиной ее выдворения. Но ведь сама она считала, что снимают простой приключенческий фильм, в котором все от начала до конца выдумано. Но теперь понятно, почему на съемочной площадке на нее все так странно смотрели. Понятно, почему погрязшая в довольстве страна вдруг забурлила. И что получается? Они нечаянно выдумали правду? Или Ирина Павловна все знала с самого начала? Но почему тогда она ей так ничего и не сказала? Нет, кое что она от нее услышала, но не придала этому значения.

«Маша, этим фильмом мы вгоним в местные жирные задницы очень большую занозу, которую просто так уже не вытащишь».

Она тогда поняла это так, что после тех слащавых сюжетов, которыми закормил местную публику Голливуд, публика просто поперхнется, когда ей предложат слишком острое блюдо. Они ведь тогда показали не только то, что принято называть словом «экшен». Они показали весьма подробно и тех, ради кого погибали эти герои. Сколько споров было у нее с режиссером! Тот наотрез отказывался снимать «эту блевотину».

«Этой блевотиной» был обыкновенный американский обыватель. Тупой, зажравшийся и ко всему равнодушный. Которому нет дело до того, что не затрагивает его чисто скотских интересов. Для которого кровь и страдания — всего лишь забавное зрелище. Когда фильм наконец был смонтирован, то у всех тех, кто принял участие в его создании, документальные кадры повседневной жизни общества вызвали рвотный рефлекс. И каким контрастом были сцены подвигов!

— Мэри, зрители нас закидают тухлыми яйцами и будут правы, — сказал ей тогда Майкл Бэй, — никто в здравом уме не поверит, что ради этого быдла стоит поливать кровью Древо Свободы. Но что сделано, то сделано. Мы не можем позволить себе такую роскошь, как срыв контракта.

Как они тогда ошибались! Фильм не просто побил все рекорды кассовых сборов. Он разбудил всю страну. Такого никто не ожидал. «Равнодушные скоты» оказались совсем не равнодушными. Что-то про показанную историю люди слышали и раньше. Вот только толком никто не знал, что произошло в Алькатрасе на самом деле.

А Билл Бакстер тем временем начинал потихоньку выходить из себя, устав выискивать те слова, которыми можно было еще убедить несговорчивую «ведьму». Он пока еще не орал, до этого еще не дошло. Он умолял ее остаться и попробовать хоть что-нибудь придумать.

— Время еще есть! В конце концов это не последний сегодня рейс в долбанный ваш Новоархангельск. Еще три рейса после ближайшего! Если будет нужно, мы даже задержим этот рейс. Плевать! Но вы обязаны что-то придумать такое, что поразит всю Америку! Один раз вы это сделали! Так сотворите нам еще одно чудо! Мы нуждаемся в нем!