Владимир Бабкин - Государь революции

— Простите, Ваше Императорское Величество, но я не нахожу другого объяснения вашему нахождению здесь, да еще и без следователей и прочих помощников. Из этого я позволил себе сделать дерзкий вывод о том, что вам от меня что-то нужно, и что я должен это сделать добровольно. И это "что-то" настолько большое, что для этого я должен буду получить такие гарантии, которых никто кроме вас дать не может. Но, Ваше Императорское Величество, хочу сразу сказать, я подданный Его Величества Георга V, и я не могу выступить против его интересов.

Я довольно продолжительное время его разглядывал, а затем все же усмехнулся.

— Если в вашем лице сейчас мистер Сидней Рейли, то спешу вас успокоить, Сидней Рейли будет повешен во дворе Петропавловской крепости вместе с мистером Кроми. Не исключаю, что компанию вам составит и мистер Локхарт…

— Но он же дипломат! — вырвалось у арестанта.

— Вот незадача, правда? Но вы-то не обладаете дипломатическим статусом? И уж вами-то мой царственный собрат Георг V пожертвует не задумываясь, и вы это прекрасно понимаете. Так что, если вы — мистер Сидней Рейли, подданный Георга V, то на этом наш бессмысленный разговор заканчивается, а ваша недостаточно изворотливая шея начинает готовиться к петле. Естественно, перед этим вы нам все расскажете, что знаете и о чем только догадываетесь.

— А если не расскажу? — с неким вызовом бросил мой собеседник.

— Это Петропавловская крепость, а я не мой брат Николай, я не имею глупых предрассудков, а мои следователи очень изобретательны, так что можете поверить мне на слово — вы будете рассказывать все, изо всех сил, спеша и торопясь, боясь опоздать и что-либо из интересующего меня вдруг позабыть. Но я не об этом сейчас. Итак, если вы Сидней Рейли, то наш разговор на этом окончен и вами займутся профессионалы, а если вы все же Соломон Розенблюм, уроженец Одессы и мой подданный, то мы с вами еще поговорим. Итак?

— Что вы конкретно от меня хотите? — выдавил вдруг севшим голосом мой визави.

— Вы, чей подданный?

— Но…

— Всего вам хорошего, мистер Рейли. Удачного дня.

Я встаю и направляюсь к дверям.

— Согласен, я согласен!

Что ж, клиент дозрел. Можно и поговорить. Стою за спиной "потерпевшего" и жестко задаю лишь один короткий вопрос:

— Ваша фамилия?

Сидящий судорожно втягивает воздух в легкие и хрипит:

— Розенблюм…

— Тогда, слушайте сюда, как говорят у вас в Одессе. Слушайте сюда и слушайте ушами. — я вновь усаживаюсь в кресло. — Я потратил на вас слишком много времени, поэтому вступительной речи не будет. Итак, вы делаете то, что я от вас хочу. Первое, вы рассказываете все, что знаете о шпионской сети в России, а так же о ваших агентах влияния, и просто дураках, которые вам оказывали услуги. Второе, вы подпишете все, что вам скажут, хорошенько выучите свою роль и выступите на открытом процессе в качестве Сиднея Рейли, где поведаете все, что будет нужно для суда. После чего, Кроми и Локхарт будут повешены, а сотрудничавшему со следствием Рейли смертная казнь будет заменена на каторгу, где он благополучно и погибнет, заваленный породой где-нибудь в шахте. Третье, вы, господин Розенблюм, меняете имя и фамилию, и поселяетесь в одном из охраняемых поселков, где будете служить в качестве живого консультанта. Качество вашей жизни там, равно как и ваша жизнь в целом, будут целиком зависеть от вашего желания быть полезным консультантом, и, что самое главное, быть живым и достаточно здоровым консультантом. Это будет не тюрьма и, в пределах охраняемого периметра, вы не будете иметь ограничений. Возможно, когда-нибудь, если будете нам очень полезны, мы сможем заключить новую сделку, и вы сможете еще больше расширить уровень своей свободы и значительно увеличить уровень комфорта своей жизни.

Сделав паузу, я добавил:

— Вы авантюрист, Розенблюм, авантюрист, чуждый громких слов и пустых принципов. В этой игре вы проиграли. Но у вас появился шанс купить себе жизнь, выполнив все три моих желания. И у вас, возможно, появится шанс сыграть в новую игру по-крупному, как вы это любите. Быть может, это будет самая крупная игра вашей жизни. Итак, ваш ответ?

Соломон Розенблюм потер ухо о плечо и усмехнулся:

— Ну, я согласен, чего там…

ПЕТРОГРАД. 7 (20) марта 1917 года.

Обычный автомобиль из гаража военного министерства. Лишь шторки на окнах не дают рассмотреть зевакам, кто находится внутри. Лишь пара казаков сопровождения. Мало ли зачем в военное время военный автомобиль выезжает из Петропавловской крепости? Мало ли зачем он едет в Генштаб?