Владислав Савин - Союз нерушимый - Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт

Что же было с теми, кого настигли русские танки – о том не рассказывал никто. Но бесспорно, что солдаты Ямато встретили смерть достойно, как подобает самураям! Да, они не могли победить – но никто не смеет назвать их проигравшими эту битву!

Мы спешили на юг, но смерть гналась за нами по пятам. Не только с севера, но и с востока – русские вошли в Корею и были готовы отрезать нам путь к отступлению! Потому остаткам Третьей и Пятой армий было приказано отходить к Инкоу. Это было спасением, потому что 20 июня русские войска вышли на западный берег Корейского полуострова. Еще три дня чудовищного напряжения в гонке, где приз был – наша жизнь! 23 июня дивизии отступающей армии подошли к Ляодуну. А 24-го числа у перешейка были замечены русские танки.

Поскольку штаб Квантунской армии во главе с генералом Ямадой успел прибыть в Сеул, то я оказался старшим воинским начальником над группировкой на Ляодунском полуострове. И первым моим действием было обращение к солдатам:

– Сорок один год назад двадцать пять тысяч русских гайдзинов обороняли эту крепость, тогда носящую имя Порт-Артур, против пятикратно превосходящей японской армии. И поскольку тогда они держались одиннадцать месяцев, то наши предки будут огорчены и оскорблены, если пятьдесят тысяч истинных сынов Ямато не будут стоять здесь насмерть столько, сколько укажет им божественная воля микадо! Помните, что Япония не проиграла еще ни одной войны – в отличие от русских, которые тогда были нами разбиты! Так будьте же достойны своих предков!

Нас было пятьдесят тысяч – и еще столько же успели уйти в Корею. А всего три недели назад в строю Квантунской армии было больше миллиона солдат!

Токио, Императорский дворец. 18 июня 1945 года

Раньше в Токио говорили: если вы хотите узнать последние внешнеполитические намерения, идите не в Министерство иностранных дел, а прямо в штабы Армии или Флота. Поскольку хотя формально военный и морской министры были подотчетны премьеру, реально же, состоя на действительной военной службе, прежде всего подчинялись императору, как верховному главнокомандующему, и имели право непосредственного доклада ему. А прочему кабинету, во главе с премьером, часто оставалось лишь выслушать решение, принятое на таких закрытых заседаниях Ставки.

Если только премьером не был сам военный министр, как совсем недавно, генерал Тодзио. Но после поражения у Марианских островов, когда в высших кругах империи всерьез задумались о желательности скорейшего мира, было решено заменить этого бешеного фанатика войны на кого-то более умеренного. Проблема была в том, что этот знак вовне, в обстановке военного времени остался не замечен державами, – а интриговавшие против Тодзио «миротворцы» не имели ни конкретного плана действий, ни желания брать на себя ответственность. Новым премьером стал генерал Коисо, военным министром – генерал Анами. И война продолжалась – ведь даже заключать мир желательно с позиции силы?

Но побед не было. В ходе ожесточенного трехмесячного сражения были потеряны Филиппины. Янки высадились на остров Иводзима – что означало резкое усиление бомбежек Метрополии. Даже успехи оказывались в конечном счете «пирровыми» – так, большое наступление в Китае летом и осенью сорок четвертого хотя и привело к захвату обширной территории и истреблению нескольких миллионов китайцев, солдат и гражданских, совершенно не склонило Чан-Кай-Ши к миру, зато съело значительные ресурсы, с которыми в империи и так было плохо.

Самым слабым местом оказался, как ни странно, торговый флот. Не линкоры и авианосцы, а скромные транспорта были жизненно необходимы, чтобы везти в Метрополию богатства с захваченных обширных территорий. Но того, что было на начало войны, не хватало, – а чрезвычайная программа 1943 года была принята слишком поздно, не была обеспечена ни ресурсами, ни судостроительными мощностями, а главное, к этому времени англо-американцы, после кампаний в Атлантике, в полной мере оценили, что такое «неограниченная подводная война», и накопили богатый опыт. С конца сорок третьего потери японского торгфлота резко пошли вверх, перекрыв весь прирост по «чрезвычайной программе». Причем приоритетными целями считались танкеры – и настало время, когда в Ост-Индии качали нефть миллионами тонн, перекрыв довоенный уровень, а в Метрополии был топливный голод. И не только топливный – рис из Бирмы и Вьетнама не доходил тоже. До недавнего времени большим подспорьем были уголь и продовольствие из Маньчжурии – теперь не стало и их. И было очевидно, что победы в этой войне ждать не придется – значит, надо заключать мир, переходя от разговоров за чаепитием к реальным шагам.