В. Бирюк - Герцогиня

Особенно сильно поверье распространено в Новгороде.

В история Юрьевского скита:

«…Был Зверь-змияка, этот Зверь-змияка жил на этом самом месте вот где теперь этот самый скит святой стоит (…). Кажинную ночь этот Зверь-змияка ходил спать в Ильмень-Озеро…».

В XIX в.:

«Крестьяне покупают миром лошадь, три дня откармливают ее хлебом, потом надевают два жернова, голову обмазывают мёдом, в гриву вплетают красные ленты, и в полночь опускают в прорубь или топят посредине реки».

Как это поэтично, этнично, символично… И — логично. Удача ж будет!

Потом приходит циник-атеист и вопрошает:

— Почто лошадку сгубили, ироды?! Бога, мать его… нет! Почему, мать вашу… лодки не смолёные, канаты г…вённые, гребцы, мать их… обдурённные?!

В «Беседе Григория Богослова об испытании града» (XI в.):

«…Ов (т. е. Некто) реку богыню нарицает, и зверь, живущь в ней, яко бога нарицая, требу творить».

В Новгородской Перыни, на месте, где Добрыня по указу Владимира Красно Солнышко поставил Перуна, а потом сверг его в Волхов, изначально стояло три идола: Ящер, которому приносили жертвы, просили о дожде, об удаче в рыбной ловле и в морских походах, и две богини-рожаницы Лада и Лель.

Исконно-посконного бога славян рептилоидного Ящера вышибли антропоморфным прусским громовержцем Перуном, которого — иудейским проповедником всеобщей любви, сыном божьим, которого — большевики. «Припасть к истокам» в России означает пресмыкаться перед пресмыкающимся, крокодилом.

Жаловаться на крокодила — у славян привычно.

Псковский летописец:

«В лета 7090 (1582)… Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша».

Джером Гарсей в 1589 г.:

«Я выехал из Варшавы вечером, переехал через реку, где на берегу лежал ядовитый мертвый крокодил, которому мои люди разорвали брюхо копьями. При этом распространилось такое зловоние, что я был им отравлен, и пролежал больной в ближайшей деревне неделю».

Чисто к слову: ядовитых крокодилов в природе не существует — зубы другие. Но Линнея на Гарсея ещё не было. Отчего бедняга и заболел.

Бог-змей возникает у охотничьих народов. Для охотника главное — удача в поиске дичи. Символом чего и становится змей. Отсюда представление о его «мудрости». В цитированной мною прежде мордовской легенде спасённая парнем змея вместо благодарности начинает его душить: «ума-разума вставляет» — хватит охотой, «детством заниматься», пора взрослеть, землю пахать. В ранних христианских апокрифах Иисуса называют «медным змеем пустыни». Отличая от «чёрного змея» — Сатаны. Тоже не дурака.

Проглатывание змеем и последующее освобождение отражает элемент обряда инициации охотника. Этнографы на разных континентах отмечают декорации ритуала в форме туннелей или перекрытых узких пересохших русл, по которым проползали юноши.

На змея-мудреца навешивают функцию «водопроводчика». «Темна вода в облацех». Коли «тёмно», то нужна особая мудрость, чтобы «просечь».

Это представление можно встретить уже у самых первобытных народов, например, у австралийцев. В Африке: «Змея, как полагают, дает успех в рыбной ловле. Она имеет власть над рекой и всем, что в ней».

Когда общество от охоты переходит к скотоводству или земледелию, сильнее зависит от воды, змей становится «глав. водоканалом».

Естественно, он злоупотребляет: задерживает воду и создаёт засуху, или, наоборот, выхаркивает такое количество воды, что создаёт потоп. Знакомо по жизни: слесарь-сантехник.

Змей Вритра в Ригведе — задерживатель рек. Реки текут потому, что Индра убил Вритру и выпустил их.

«После того, как ты силою духа в союзе с белыми конями убил Вритру, о Индра, тогда держал ты солнце на небе, чтобы все его видели».

Насчёт «насмерть» сантехника… Не-не-не! Мы же не индры!

Индра убивает змея при помощи коня. Индия — классическая страна коневодства.

Охотнику нужно знание о воле животного, скотоводу, управляющему животными по своей воле, нужны солнце, дождь и реки. Ригведа отражает эти интересы. Веды — создание скотоводческого народа. Слово «зерно» в Ригведе не встречается.

Частными случаями «супер-водопроводчика» являются Ящер, «змей черноморский», «водяной царь», за которым «вода хлынула на три аршина». Потоп из крови Змея Горыныча после убийства его Добрыней.