Олег Северюхин - Ваше благородие

МН была очень даже недурна собой во всех отношениях, одевалась со вкусом, носила модную причёску, но возраст…

В наши времена тридцать пять лет для женщины особого ничего не значил. В этот период она делает карьеру, а потом создаёт семью. Правда, не у всех это получается.

В субботу вечером мне пришлось поговорить с МН по вопросу моего проживания у неё и что моё нахождение в доме с одинокой женщиной может её скомпрометировать, поэтому я буду вынужден искать другое жилье, хотя уже освоился в этом доме и было бы жалко покидать это жилище, ставшее для меня убежищем в очень трудные времена.

МН внимательно выслушала мои рассуждения, сразу заплакала, встала и ушла в свою комнату.

Я сидел и не знал, что мне делать. Идти и успокаивать женщину, или не идти никуда и стать чёрствым сухарём, доведшим женщину до слез. Так и так получается как-то нехорошо.

Я сидел в своей комнате, МН — в своей комнате.

— Может, так оно будет лучше, — думал я, — сейчас все проревутся, снимут напряжение, а завтра на свежую голову подумают, что так оно лучше. Как это там у Лермонтова? Была без радостей любовь, разлука будет без печали. Но наш случай никак не похож на лермонтовский. Мы уже привыкли заботиться друг о друге и наши отношения давно переросли рамки простой дружбы, хотя это ни в чём не выражалось.

Ближе к полуночи я умылся, почистил зубы и лёг спать.

Не спалось и вдруг я почувствовал, что около дверей в мою комнату кто-то стоит. Догадаться было нетрудно, потому что кроме нас двоих в доме не было никого.

Затем послышался лёгкий стук в дверь и дверь начала открываться. В проёме двери стояла женщина в бело длинной рубахе и с распущенными волосами. Закрыв дверь, она неслышно проскользнула ко мне и легла в мою постель.

Мы не говорили ничего. Все было сказано без слов. Наш первый поцелуй был таким длинным, что мы чуть было не задохнулись от недостатка воздуха.

МН была неопытной в этих делах и мне пришлось учить её всему, что я знал сам, и сделать так, чтобы первая ночь нашей любви не стала причиной появления ещё одного человека в нашей компании.

Если я собирался поступить на военную службу, то мне нельзя быть женатым, чтобы стать офицером, а офицеру нельзя жениться до тех пор, пока он не заработает себе реверс, то есть определённую сумму денег, которая позволит ему содержать семью в тех условиях, которые приличествуют офицеру армии его императорского Величества.

Утром я встал пораньше и приготовил кофе, который мы недавно купили в лавке колониальных товаров.

С маленьким подносом я вошёл в свою комнату и увидел, что МН уже проснулась, лежит в постели с гитарой в руках и напевает романс господина Зубова:

Я присел рядом и стал подпевать, потому что этот романс я уже слышал и хорошо знал его слова.

Контрольные работы для сдачи экзаменов по университетскому курсу были похожи на диссертации и кроме письменного изложения материала я ещё должен был его защитить, то есть рассказать его комиссии и ответить на вопросы.

Я сам не мог поверить в то, что я способен на это, но система обучения в советском военном училище давала твёрдые знания по всем изучаемым предметам.

Главное, что ежедневно нам выделялось по два часа на самоподготовку к следующим занятиям. Хочешь не хочешь, а два часа сидишь в классе и повторяешь материал.

Второе. Квалификация преподавателей. Чёткое изложение материала, его конспектирование и дополнительная подготовка по учебникам.

Наш преподаватель по математике был человеком либеральным и не ставил нам двоек. Если не подготовился, то в журнал ставилась точка. Набиралось пять точек и вас приглашали на дополнительные занятия, где вам предоставлялась возможность решить пятьсот примеров по математике. Можно пользоваться любыми учебниками, справочникам. Главное — решить примеры. Это почище всякой самоподготовки. Пожалуй, это самый лучший метод изучения математики. Мы в уме решали дифференциалы и слёту брали третьи и четвертые производные, а потом начинали находить прелесть в математике и залезали в такие дебри, что милому преподавателю с трудом удавалось нас вытащить оттуда. Зато на госэкзамене по математике мы все примеры щелкали как орешки.