Игорь Валериев - Ермак. Личник

- Так, дядька Петро, ты в доме куда лучше ориентируешься, так что командуй. Где чего брать.

Через пару минут сели с дядькой за накрытый стол. Селевёрстов сковырнув пробку, стал разливать водку.

- Дядька Петро, мне половинку. Я уже на кладбище поболее чарки выпил. А себе давай полную.

Выпили и замахали ложками. Щи были не горячими, а в самую меру. Сальцо со свежеиспеченным хлебом также хорошо пошло. Молодая, квашеная капуста приятно хрустела на зубах.

- Ещё по одной, а потом под мясцо тушёное. Косулю на днях Никифор взял. Вот вчера Ульяна с травками вам с Ромкой целый чугунок затушила.

- Давай, дядько Петро. В пот бросило. А голова отходить стала. Что-то я вчера переборщил.

- Так почитай с каждым старейшиной выпил, да и с другими станичниками. Но ушёл домой твёрдо. Кто ещё живой был – это отметили. Митяй Широкой даже сказал, что тебя господа офицеры специально пить обучили. Столько выпить и не сломаться, - проговорил бывший атаман, разливая водку. – Ну, не во вред, а во здравие!

После щей Селевёрстов разложил по тарелкам ароматно пахнущее тушёное мясо. Уговорили под него ещё по чарке водки, полностью опустошив бутылку.

- Тимофей Васильевич, а какие у тебя планы?

- Дядька Петро, пока командую сотней конвойцев и пулемётной командой. Что за оружие пулемёты, объяснять долго. Это надо увидеть. Особенно стрельбу из него. Ромка вон на отлично оба пулемёта освоил. Много хунхузов положил. Старшего урядника в двадцать один год выслужил. Медалей полна грудь.

- Это да, а где он, кстати? – Селевёрстов вытер пальцами усы и рот.

- Не знаю, дядька Петро, когда проснулся, его уже не было, или ещё не было, - весело улыбаясь, ответил я главе семейства. – Дело молодое.

- Сам-то будто старик, - старший Селевёрстов сконфузился. – Извини, Тимофей Васильевич, забыл я про Дарью Ивановну. А Ромку женю, будет знать, как блудить. Дней десять-то еще пробудете в станице? Вот и успею. За него теперь много, кто выйти захочет.

- Может, и пробудем, - уже с грустной улыбкой ответил я. - Как обратный пароход пойдёт. Но дней семь точно ещё поживем, а может и дольше. Только женить не выйдет, Пётр Никодимович.

- Это почему же? – удивлённо спросил Селевёрстов.

- Да наметил Роман Петрович поступать в Иркутское юнкерское училище.

- Это как же так?! – растерянно уставился на меня дядька.

- А вот так. Поразила его стрела Амура. Влюбился Ромка в Машеньку Филатьеву – агентессу секретной части по охране цесаревича. А та за спасение цесаревича полтора года назад получила личное дворянство. Вот и Ромка решил стать офицером, чтобы больше таких препятствий любви не было. Так что до двадцати восьми лет ему теперь холостяковать, если станет офицером.

- Неужто, Ромка сможет? – с затаённой надеждой произнёс Пётр Никодимович.

- Он вместе с Петром Даниловым собирается поступать. Я и другие офицеры их потихоньку натаскиваем, плюс учителей толковых для индивидуальных занятий подобрал. В прошлом году при юнкерском училище в Иркутске подготовительный класс открыли. Так что если туда сдадут экзамены и удержатся на всё время учёбы, через четыре года Ромка минимум подофицером будет. Всё только от него зависит. Да и я к этому времени из академии вернусь.

- А что за академия такая?

- Николаевская академия Генерального штаба. Если её окончу с хорошим результатом, то до полковника точно дослужусь, а то и выше.

- Ох, Господи, новостей-то сколько. Аж в голове снова помутилось. Это, что ж Ромка его благородием станет, а ты его превосходительством?

- До этого ещё дожить надо, но если всё хорошо пойдёт, то станем.

В это время в очередной раз заскрипела дверь, и в комнату проскользнул Ромка, который в удивлении застыл от увиденной картины.

- Где шлялся, паразит?! Пришибу кобеляку. Или думаешь, что решил его благородием стать, так всё можно?! - Схватив рушник с кухонного стола и скрутив его в жгут, Пётр Никодимович прошёлся по спине Ромки. – Я как, ежели что, в глаза людям глядеть буду?! Совсем стыд потерял?!

- Батька, да не было ничего. Клянусь тебе, не было. Мне вон Тимофей всё объяснил. Нельзя мне пока жениться, - Ромка, говоря это, поворачивался спиной под удары отца.

- Ну, смотри у меня, если кого попортил. Запорю! – Селевёрстов показал сыну внушительный кулак.