Михаил Нестеров - Командарм

«Ну и дела! Я-то знаю, как оно может быть, потому и написал это все Сталину, а вот Хегай это просек сейчас! Голова!» – подумал Северов, а вслух сказал:

– Я с вами полностью согласен, все эти мысли я изложил в докладной. Надеюсь, товарищ Сталин примет во внимание наше мнение.

Поздно вечером появились данные разведки, результаты удара по Седьмому флоту и перехвату стратегической авиации противника. После авиаудара по кораблям отработали подлодки, так что оценить, кто какой вклад внес, пока не представляется возможным, но общий итог таков. Потоплено три авианосца, остальные получили тяжелые повреждения, сейчас полностью небоеспособны, с трудом догребли до Сасебо. Линкоры дотянули все, но «Айова» сел на грунт прямо в гавани, «Нью-Джерси» и «Миссури» в состоянии немногим лучше. Из пяти тяжелых крейсеров и двенадцати легких потоплены два и пять соответственно. Но из пяти «Щук», атаковавших соединение противника, выжили только две. А вот лодки серии Е действовали более успешно, три также участвовали в бою, выпустили торпеды, по данным акустики, с глубины восемьдесят метров и ушли еще глубже, на двести, там противолодочники их уже не нашли. Из тысячи стратегических бомбардировщиков у противника осталось около четырехсот, из них половина с повреждениями различной степени тяжести. Сила немалая, но, с учетом имеющихся у противоположной стороны довольно эффективных средств борьбы с ними, ее будут придерживать, а не бросать в топку боев. Подтянулись и бывшие друзья из-за пролива – английская эскадра в составе линкоров «Дюк оф Йорк», «Энсон», «Хау», авианосцев «Формидебл», «Индомитебл» и двух десятков более мелких кораблей готовится к выходу из Сингапура.

Северов мысленно усмехнулся:

«Неученые еще, просвещенные мореплаватели. Что ж, есть и для вас подарки, скоро начнем раздавать! Итак, расстояние порядка двух тысяч миль, менее четырех часов полета для Ар-6. В Южно-Китайском море развернута завеса из подводных лодок, на широте Камрани, наглосаксы мимо не проскочат, если, конечно, они Филиппины с юга обходить не будут и в Филиппинское море не пойдут. Впрочем, там наши лодки тоже имеются».

С прибытием новых бомбардировщиков пришла Олегу в голову одна мысль, которую он решил обсудить с командиром эскадрильи и его штурманом. Гвардии майор Казанцев и его штурман гвардии капитан Лазарев, как и все члены экипажей новых самолетов, раньше служили в АДД и имели в войну более сотни боевых вылетов, правда, в основном на Ил-4. Но люди были опытные, так что идею Северова оценили сразу и принялись за расчеты. Провозились до обеда, но уверенно сказали, что она осуществима. Генерал вызвал особиста, взявшего с летунов подписку о неразглашении, и, чрезвычайно довольный, отправился обедать.

До 26 февраля ничего особенного не происходило, вылеты на перехват вражеских ударных самолетов или прикрытие своих, охота за истребителями противника. Они тоже охотились за нашими Су-5, но радиолокаторщики бдели, на малые высоты никто не лез, да и бортовые РЛС здорово выручали. Противник таковых не имел, это был серьезный козырь. Несколько раз наносили удары боевыми автожирами, пехоте нравилось, просили прилетать еще. М-2 и Ар-4 работали со средних высот по местам сосредоточения резервов неприятеля, вскрытых разведкой. В общем, обычная работа. Линия боевого соприкосновения стабилизировалась, масштабных действий ни одна сторона не предпринимала. Наши копили силы и ждали подхода подкреплений, бывшие полицаи Лиги Наций справедливо опасались за свои коммуникации и экономили боеприпасы и топливо. Расчет на господство в море и воздухе после удара по Седьмому флоту не оправдался, поэтому объем перевозок был существенно ниже запланированного.

И вот вечером 26 февраля в Корею прибыл генерал-полковник Павел Иванович Батов, только что окончивший Высшие академические курсы при Высшей Военной академии им. К. Е. Ворошилова, дважды Герой Советского Союза, кавалер четырех орденов Ленина, двух орденов Красного Знамени, трех орденов Суворова 1-й степени, ордена Кутузова 1-й степени и ордена «Знак Почета», опытнейший военачальник, прекрасно зарекомендовавший себя в Великую Отечественную войну. Он назначен командующим группировки Советских войск в Корее и Главным военным советником Корейской народной армии.

Но настоящим сюрпризом стал Член Военного совета группы. Им оказался генерал-майор Леонид Ильич Брежнев! Впрочем, кавалер двух орденов Красного Знамени, орденов Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды и Суворова 2-й степени держался просто, но с достоинством. Уже на следующий день он уехал в войска и, по имеющейся у Северова информации, показал себя очень хорошо. В сугубо военные вопросы не лез, великого полководца из себя не изображал, специально свою храбрость не показывал, но и труса не праздновал. В политико-воспитательной работе разбирался, организатором был умелым. В общем, оказался на месте и для дела полезным. Олег решил познакомиться с ним поближе, когда тот в штаб ГСВК вернется, уж больно любопытно ему было посмотреть на человека, который в течение восемнадцати лет стоял во главе Советского Союза, после смерти получил множество самых противоречивых оценок и в 2013 году по результатам опроса общественного мнения признан лучшим главой СССР.