Анатолий Дроздов - Князь Мещерский [СИ]

Надо отдать должное Савинкову: мужиком он оказался крепким. Не сломался, даже сходив под себя. Для врачей в акте непроизвольного мочеиспускания или дефекации нет ничего постыдного, но обычному человеку, да еще на людях – позор, особенно крутому террористу. Шильце, купленное у скорняка, подействовало. Однако понадобилось два сеанса «иглоукалывания», прежде чем я различил во взгляде, устремленном на меня, ужас. И тогда сам сорвал тряпку со рта арестанта.

— Кто твой сообщник? Говори!

— Азеф… — выдавил Савинков.

— Что?! — Татищев метнулся к нам и встал рядом. — Он в Москве?

— Да…

— Адрес?

— Большая Никитская, доходный дом Рутенберга, седьмой нумер. Живет под фамилией Ноймайера.

— Кто дал деньги и динамит?

— Англичанин.

— Имя?

— Не знаю. Высокий, рыжий, лицо лошадиное.

Кажется, я видел этого поца…

— Кто еще участвовал?

— Люди Евно, имен не знаю, у нас не принято спрашивать. Помогали возить взрывчатку. Это не динамит, а тринитротолуол германской выделки. Завезли несколько десятков ящиков. Где его брали англичане, не знаю.

— Может, это были немцы?

— Евно говорил, что англичане.

— Что еще знаешь?

— Ничего… — Савинков внезапно встрепенулся и посмотрел на нас с ненавистью. — Больше ничего не скажу. Будьте вы прокляты, палачи!

— Валериан Витольдович? — Татищев посмотрел на меня.

— Хватит! — покрутил я головой. — Не выдержит.

— Увести! — приказал генерал.

Конвойные подхватили арестанта под руки и, морщась – от Савинкова ощутимо воняло, вытащили из комнаты.

— Прикажите не спускать с него глаз, — попросил я.

— Почему? — удивился Татищев.

— Может покончить с собой. Для таких, как он, заговорить на допросе да еще нагадить под себя – великое потрясение. Нервический тип.

А еще я помню, как умер этот террорист в моем мире… [9] Согласно официальной версии Савинков покончил с собой в тюрьме.

— Не буду спорить, — согласился генерал. — Рощенков? Слышал?

— Не извольте беспокоиться, ваше превосходительство! — отрапортовал следователь.

— Ну, а мы навестим господина Азефа, — потер руки Татищев. — Немедля.

— Может, не стоит спешить? — спросил я. — Проследить за домом, улучить удобный момент?

— Вы не знаете Азефа! — фыркнул генерал. — Осторожный, подлец, и хитер безмерно. Будем медлить – ускользнет. Надо спешить. Рощенков, собери срочно всех свободных. Выезжаем как можно скорей!

Всей кавалерией…

— Позвольте и мне с вами? — попросился я.

— Не смею препятствовать, — кивнул генерал. — После того как вы лихо заставили этого упыря говорить… Не знал, что умеете. Кстати, каким образом?

— Я врач, и знаю, где у человека нервные узлы.

— Хм! Всего лишь иголка… Не поделитесь опытом? Мне понадобятся такие специалисты.

— Если отыщете медиков, согласных на такую работу.

— Именно врачей?

— Нужно контролировать состояние подследственного. Может умереть от болевого шока.

— Найдем! — кивнул Татищев.

Группа захвата выехала на трех автомобилях, одним из которых оказался «Руссо-балт» Татищева. Меня он пригласил к себе.

— Давно желал повидаться с Азефом, — сказал в салоне. — Уникальная личность: слуга двух господ. Работал на Охранное отделение и одновременно возглавлял Боевую организацию эсеров. Преуспевал в обеих ипостасях: проводил теракты в отношении высокопоставленных чиновников и одновременно сдавал своих подельников полиции. Мерзавец! После восшествия на престол государыни скрылся за границей. Жил в Берлине. С чего, интересно, вернулся?

— Деньги.

— Вы так думаете?

— Что тут хитрого? У таких, как Азеф, нет убеждений и принципов. Только жажда наживы.

— Пожалуй, соглашусь, — кивнул Татищев. — При Савинкове нашли пятьдесят тысяч рублей – это много даже для террориста. Сомневаюсь, что их дали эсеры. Они отказались от террора, насколько знаю, и, похоже, что твердо.

— Это деньги англичан.

— Почему не немцев?

— Те не содержали наших революционеров, этим занимались англичане.

— Вы неплохо осведомлены, — хмыкнул Татищев. — Не буду спрашивать, откуда. Но зачем англичанам убивать императрицу?

— Потому что она против мира с немцами. Государыня настроена решительно – только капитуляция. В случае ее Германия подпадет под российское управление, а она брала у Британии кредиты на войну. Стоит ли говорить, что возвращать их не станут, а это сильнейший удар по интересам лондонских банкиров. То есть людям, которые правят Британией.