Константин Назимов - Пути-дороги [СИ]

— Правь к ближайшему ресторану, отужинаем, — велел я Сергею, после очередного осмотра помещения.

— Понял! — обрадованно закивал тот, но уточнил: – Наше мытарство на сегодня закончено?

— Да, хватит пока, — покосился на внушительную кипу из договоров.

В ресторане, после заказа, прошло всего сорок минут, толком не успел насытиться, как перед столиком возник ротмистр и угрюмо сказал:

— Иван Макарович, устал я сегодня за тобой бегать! Почти день отловить пытаюсь, иду по пяткам, а догнать не смог, пока ты дела не завершил! Кстати, на хрена тебе столько помещений, да еще под ремонт?

— Да уже как-то тебе объяснял, — ответил, стараясь припомнить, когда ротмистру про аптечную сеть говорил, — аптечные пункты.

— Ага, — кивнул Ларионов, — сесть могу?

— Конечно, — пожал я плечами.

Ротмистр на меня с прищуром посмотрел, сел напротив, вытащил портсигар, молча закурил, взмахом руки с папиросой отмахнулся от официантки, не пожелав сделать заказ, а потом спросил:

— Иван Макарович, скажи, а для чего такая обширная сеть аптек? Ты хочешь стать монополистом на данном рынке? Сперва больница, потом производство лекарств, сейчас вот аптеки. Под себя желаешь все подмять, а потом на этом озолотиться?

— Гм, Вениамин Николаевич, не ожидал, что ты обо мне так подумаешь, — удивился я. — Пытаюсь сделать жизнь людей лучше, а про деньги… — помолчал. — Знаешь, это не самоцель, с собой их не унесешь, когда срок отмеренный свыше придет. Но и без презренного металла мало что получится, тем не менее, планирую стоимость лекарственных препаратов не повышать, а снижать при первой возможности.

— Выходит, газета не для этих целей? В ней ты не станешь рассказывать, как твои препараты помогают, а у конкурентов не действуют?

— Газета совсем для других целей! — усмехнулся я. — Необходимо составить конкуренцию для листовок и призывов революционеров, начать открывать людям глаза на их деятельность.

— Вот оно как… — протянул ротмистр, а потом без перехода перешел: – Вчера объявился наш общий знакомый – Гарри Джонс. Тебе об этом ничего неизвестно?

— Не испугался вернуться? — уточнил я, но в собственном голосе услышал фальшь.

— А ему стоило? — склонил на бок голову ротмистр и явно улыбку пытается подавить.

— Так вы с ним расстались не друзьями, — перевел я на него стрелки.

— Иван Макарович, господин Чурков, ответь, ты его встречал?

— Когда? Если вы, господин Ларионов, намекаете на вчерашний день, то подобная встреча в моей памяти не отложилась.

— И в беседке у пруда, где лебеди плавают, недалеко от ателье, в котором ты заказал себе смокинг, а Катерина платья, не бывал?

— Помилуйте! — прижал я руку к груди. — Откуда же мне упомнить все беседки?!

— Я про вчерашний день, — хмуро сказал ротмистр.

— Так и я о нем!

— Слушай, Иван, хватит уже дурачка из себя строить! Ты Джонса убил?

— Гм, допрыгался значит британский шпион? Знаешь, а я рад, что кто-то нашелся и придавил эту гниду. Скажи, неужели ты другого мнения? Или ищешь героя, чтобы ему вручить награду за содеянное, надеюсь не кандалы на руки и ноги?

Ротмистр моим ответом не удовлетворился, попытался прижать, чтобы я раскололся. Правда, он и сам не понимает для чего ему данное знание. Убийцу британца велено отыскать и покарать, чего ему делать совершенно не хочется. Про меня явно догадался или знает что-то, однако решил на стол карты не выкладывать. Впрочем, прямых доказательств у него иметься не может, а значит если чистосердечно не раскаюсь, то и невиновен я. А память-то вещь сложная, мозг часто хочет выдавать одно вместо другого и напрочь забывать о проблемах.

— Хрен с тобой, — махнул мне ротмистр и одновременно официантку подзывая, которой заказ сделал: – Коньяку, легкой закуски, нам с господином, принеси – кивнул в мою сторону, — одно важное событие нужно отметить, праздник у нас!

С ротмистром мы засиделись в ресторане, нет, не пьянствовали, Вениамин Николаевич поведал, что из-за Джонса разгорелся дипломатический скандал. Имея на руках дипломатический паспорт, Гарри ощущал себя безнаказанным, а посол Британии топал ногами и вручил ноту протеста императрице. Ольга Николаевна, в ответ, чуть ли не послала посла на могучем и русском, что не подобает такой особе. С трудом императрица сдержалась, ротмистра же попросила отыскать наглеца, который без приказа такое сотворил. Прием в резиденции сдвинули на пару недель, сейчас не до него, требуется унять политическое недовольство. Конечно, никаких доказательств, что к убийству Джонса причастны служивые люди, ни у кого нет. А то, что Катерина покупала бинты, сразу после того, как мы с ней оказались в ее галерее, ни о чем не говорит.