Avar - Менделеев [СИ]

— Понятно. Тина, а как ты думаешь, стоило ли рисковать ребенком?

Все-таки шла война, да и сама поездка из Копенгагена в Тверь занимала почти полтора месяца.

— Пап, они не могли поступить иначе. Когда князь Пожарский и ополчение в Ярославле узнали о том, что прибыла дочь царя Бориса и его законный внук, то люди вдруг увидели того, кто может стать законным царем. Ребенок стал именно тем знаменем, вокруг которого начали собираться все, кто устал от смуты и кто не был запятнан предательством по отношению к династии. Да и возвращение юношей из знатных фамилий способствовало тому, что их родня встала на сторону Ксении и Иоанна. Все устали от смуты и самозванцев. А тут появляется дочь царя Бориса, красивая тридцатилетняя женщина, сын которой имеет законные права на московский трон.

— А Менделеев был с ними?

— Да, принц назначил его личным врачом своего сына. Август задумался, потом посмотрел на жену, на дочь и сказал.

— Кристина, я хочу попросить тебя помочь мне.

— В чем?

— Я узнал от тебя много нового. Я никогда не рассматривал жизнь этого человека с такой точки зрения. Мне предстоит произнести речь на торжественном мероприятии в честь присвоения нашему университету его имени, а я не знаю подробностей его биографии. Пожалуйста, подбери мне что-нибудь по этой теме.

— Хорошо, пап, я сейчас в сети посмотрю.

Утром, перед выходом на работу, Кронберг получил от дочери несколько распечатанных листов. Стоя в халате и сонно позёвывая, Кристина говорила отцу:

— Па-а-ах-а-п, ой, пап, я что смогла найти — распечатала. Про Захария Менделеева в сети очень мало, почти ничего нет. В основном, речь идет про академика Менделеева. Но главные моменты биографии есть. Я там для тебя собрала всё про него на одном листе.

А-а-ах-а-а, ой!

— Тина, ты поздно легла?

— Где-то в третьем часу, — Кристина опять зевнула. — Я там ещё некоторые интересные вещи нашла, но это не про Менделеева. Пока, пап, я пойду ещё поваляюсь, — Кристина повернулась и, сонно поёживаясь, отправилась досыпать.

— Спасибо, — в спину дочери сказал Август.

— Угу.

Кронберг вернулся домой поздно вечером. Подготовка к торжественным мероприятиям в честь указа отнимала массу сил и времени. За короткий срок — а на установку памятника и подготовку вышестоящие сферы по непонятным причинам отвели только три дня — требовалось сделать множество вещей. Помимо участия в торжествах членов попечительского совета, бургомистра Ярославля, представителей учебных заведений города и иной почтенной публики, ожидалось прибытие заместителя министра здравоохранения и медицинской защиты, а также представителя Академии наук, Великого князя Георгия Михайловича, двоюродного брата Иоанна X. Но если первая половина дня прошла в согласованиях торжественной части с вышестоящими инстанциями, МВД и Управлением Охраны, которое обеспечивало безопасность членов правящей династии, то известие о прибытии памятника заставило ректора бросить все остальные дела. Памятник привезли в вечерних сумерках на большом грузовике в сопровождении машины ярославской полиции. Два больших деревянных куба, укрытых пленкой, скрывали в себе творение неизвестного скульптора и постамент. Пока искали кран для разгрузки, пока Кронберг решал, куда складировать груз, пока определяли место для памятника и срочно договаривались со строительной компанией о подготовке фундамента, совсем стемнело. Уже уезжая из университета, он увидел, как Петровский с каким-то мужиком в полушубке, очевидно представителем строительной фирмы, осматривали место для памятника. По крайней мере, теперь за эту часть подготовки можно было быть спокойным. Дома Август переоделся, плотно поужинал, позволив себе рюмку «Абсолюта», после чего собрался немного отдохнуть. Однако вместо отдыха в кресле перед телевизором его ожидала лекция по истории в исполнении Кристины.

— Пап, ты читал?

— Что? А, да, конечно. Ещё утром.

— Ну, и как?

— Интересно. По крайней мере, я теперь представляю, что это за человек.

— Ты знаешь, я вчера полазила по сети, сегодня посмотрела некоторые ссылки, пообщалась с людьми. В общем, я думаю, что этот человек — главное звено в исторической развилке.

— Какой развилке?

— Исторической. То есть, от его действий история пошла именно по тому пути, который нам известен.

— Тина, — Кронберг устало улыбнулся дочери, — история не имеет сослагательного наклонения. И тебе, как будущему историку, это должно быть известно лучше всех.