— Здесь находится камера хранения с твоей капсулой. Сними жильё где-нибудь и затаись, пока всё не уляжется.
— Я не люблю бросать дела на половине.
— Если не хочешь провести остаток жизни прикованным к постели, ты должен вернуться в капсулу, — в её голосе прорезался металл. — Выбора у тебя нет. Я смотрела отчёт — некроз прогрессирует, без постоянного медицинского ухода твой организм просто развалится. Считай это неизбежной платой за воскрешение.
— Мои соклановцы вряд ли меня ещё ждут, — горько усмехнулся я.
— Это уже не важно. Тебе нужно будет пойти на смену персонажа, твой Куладун засветился, где только можно. А ещё лучше — вовсе смени игру на что-нибудь менее популярное. Хотя, в твоём случае…
— Это не вариант — мне нужны деньги. А они, в основном, сейчас крутятся в «Новых Горизонтах». Думаешь, «Призраки» попытаются выйти на меня прямо там?
— Это очевидно, — повела плечами Мишель. — То, что они находили конкретных игроков, которые нигде не светили свою личность, говорит о том, что у них есть готовое решение на этот счёт. Только когда становился известен точный адрес цели, на место выдвигалась та самая группа.
— Они могли прикинуться техниками по уходу за капсулами, — предположил я. — У них для этого было всё необходимое.
— Звучит логично, но не сходится, — не согласилась женщина. — Некоторые из погибших жили под постоянной охраной, исключающие даже такие пресловутые контакты. Работники сферы обслуживания с самого начала были под подозрением. Все работы по уходу проводили сотрудники охранных агентств.
— То есть, технология воплощения голограмм не нуждается ни в каких изменениях в оборудовании будущей жертвы? — попытался я выудить из неё чуть больше.
— Насколько я знаю — нет. Имеет место только внешнее воздействие неизвестной природы. Какие будут приняты контрмеры против подобных случаев, я не в курсе. Эксперты не успели до конца во всём разобраться, слишком мало времени у них было. Все наработки и материалы изъяли, а работники подписали документы о неразглашении.
— То есть, ты и здесь нарушаешь?
— Поверь, это самый безобидный из перечня моих проступков, — она поднялась, чтобы уйти, но у порога всё же задержалась. — Клим, я понимаю, как тебе сейчас нелегко, но постарайся сохранить то немногое, что осталось от Кирилла. Хотя бы его доброе имя.
Найти квартиру, имея на руках одни лишь наличные, оказалось не так уж и просто. Увы, отныне пользоваться своим счётом мне было категорически запрещено, только снимать деньги в рандомных банкоматах. Все финансовые потоки в Сети без труда отслеживаются, поэтому не стоило облегчать работу тем, кто меня ищет.
С ними я обязательно разберусь, мне бы только немного в норму прийти…
Сейчас же простая вылазка в магазин за продуктами была для меня сродни маленькому подвигу. Да, про полюбившуюся доставку тоже пришлось забыть. Вдобавок, по заснеженному городу следовало передвигаться крайне осторожно, стараясь не попадать в объективы камер. Благо новое жильё располагалось вдали от центра, и всеобщая глобализация добиралась сюда неохотно. Конкретно этот район собирались в следующем году сносить под корень, поэтому здесь обитали не самые состоятельные граждане.
На пресловутый Интерпол и прочие службы я особых надежд не возлагал, поэтому морально готовился к очередному раунду. Но это всё потом, а сейчас меня ждала порядком запылившаяся в камере хранения вирткапсула.
Её доставка и подключение вылились в настоящую спецоперацию. Хвала старым связям — баба Нюра подсобила с надёжными людьми, предпочитающими хрустящие банкноты вместо цифровых нолей на счету, которых и руками не пощупать, и на свет не полюбоваться.
Наконец, хлопоты вынужденного переезда неизбежно подошли к концу, и настало время ложиться внутрь саркофага. Хотя меня и поставили на ноги в частной клинике, откуда накануне вывезли в затонированном наглухо салоне автомобиля, состояние моё ухудшалось буквально с каждым часом. Видимо, подходило к концу действие тех лекарств, которыми меня накачивали. Дальше тянуть было нельзя — того и гляди, что не смогу внутрь самостоятельно заползти.
Только когда крышка закрылась окончательно, я разглядел крохотное пятнышко подсохшей крови, оставшееся в одном из стыков. Своеобразное напоминание, что за собственную самоуверенность нужно платить. Иногда — самым дорогим, что у тебя есть.
Перед глазами начал сгущаться алый туман нового приступа, но, к счастью, процесс погружения в виртуальность был уже запущен. Дыхательная маска выпустила успокаивающий газ, и краснота стала отступать куда-то на задворки сознания. Оно и лучше — хватит с меня рефлексий, делу это никак не поможет.
Читать дальше