Михаил Ланцов: Полковник Империи

Простые люди восторгались его военными успехами, находившимися за гранью любых – даже самых смелых – ожиданий. Настоящей сказкой наяву. Очень показателен в этом плане, например, эпизод с Потсдамом. Вломился посреди войны в резиденцию к Кайзеру, испил кофе с его супругой и в расстроенных чувствах поехал брать Берлин. Почему расстроенных? Так Кайзера дома не застал. Ехал-ехал. Хотел выразить, как говорится, от благодарных зрителей чего-нибудь. А тот взял и делся куда-то… Под кроватью прятался, не иначе.

На невероятную военную удачу накладывалась ещё и забота о своих людях. Всех. Даже простых солдатах. Что подняло рейтинги Максима в глазах крестьян и рабочих просто в стратосферу.

Аристократов больше поразило то, как ловко Меншиков сделал себе карьеру. А в довесок к ней шла безжалостная – но от того не менее изящная – расправа с самыми высокопоставленными врагами – великими князьями. Ещё год назад они проходили по категории почти небожителей, которым было можно всё. Абсолютно всё. Вон, даже во время Русско-японской войны один из таких родственничков императора догадался в главнокомандующего стрелять из пистолета, когда тот пытался его осадить. Без всяких для себя последствий. А тут раз. И на нож. Да как? Вся эта резня свершилась не руками Меншикова. Он остался чистенький. Ну да, достал опасные бумажки. Но дальше-то он уже не участвовал… дальше уже другие… а он только томно воздыхал и осуждающе глядел на этот жестокий мир…

Купцы, промышленники и прочие деятели финансового фронта тоже не остались без впечатлений. До лета 1915 года самым богатым человеком [3] Это не опечатка. Николай Второв, по версии Форбс, был обладателем самого большого состояния в России начала XX века. Для сравнения: по оценке большинства историков, вся Августейшая фамилия имела собственных средств на сумму от 12 до 15 миллионов рублей. Без учёта дворцовых комплексов, де-юре принадлежащих империи. То есть Николай Второв был где-то раз в пять богаче всей Августейшей фамилии вместе взятой, не говоря уже лично об Императоре – Николае Втором. Российской империи был Николай Второв, чьё состояние оценивалось в чуть более 60 миллионов рублей. А у юного Меншикова внезапно оказался 81 миллион. Из них 54 приходились на ювелирные изделия, а 23 миллиона стоила недвижимость, находящаяся по большей части в Штеттине [4] Елагин дворец был выдан Максиму и его супруге для проживания, но всё ещё оставался на балансе империи. . Только тут имел место подвох, хорошо известный всем заинтересованным лицам. Ювелирные изделия были оценены как лом – то есть существенно ниже реальных цен. А недвижимость считалась по стоимости сделок, которые Меншиков заключал за 1/2, 1/4 и даже 1/8 от реальной цены. Так что настоящее его состояние оценивали в районе 150 миллионов…

Как император вообще позволил своему зятю оставить так много денег? Опять не секрет. Максим ведь вывез из Берлина золота на 94 миллиона рублей и облигаций государственного займа на неполный миллиард. Причём облигаций не Германии, а Франции, Великобритании и США, что позволило России путём взаимозачёта сократить государственный долг самым кардинальным образом.

Всё это в совокупности выглядело настолько поразительно, что открыто и без всякого стеснения в кулуарах стали говорить, будто сам дух Александра Даниловича помогает своему далёкому потомку. Самые же экзальтированные мистики так и вообще болтали о том, будто в Максиме Ивановиче возродился «полудержавный властелин» самолично. И склоняли это по-разному. От природного рождения в формате реинкарнации до вселения духа сподвижника Петра I в обмякшее тело парня после того, как сильнейшая контузия выбила из него всякое сознание и остатки жизни. Дескать, Александр Данилович спасал последнего мужчину в своём роду и, обходя запреты, смог договориться с самим Всевышним. Ну а как иначе? Он ведь всегда умел договариваться. Так что все известные медиумы, после спиритических сеансов, начали подтверждать подобные теории, чтобы погреться в лучах славы юного Меншикова…

С «возрождением предка» связывали и невероятную лихую – прямо-таки искромётную – храбрость, демонстрируемую Максимом. Ведь, как известно, Пётр ценил своего «Алексашку» в том числе и за храбрость. Если надо – тот первым со шпагой в руке лез на крепостную стену или вёл в решительную атаку кавалерию в самый безнадёжный момент.

А выходка с купанием Генерального штаба в Шпрее? Вполне в стиле одного из главных балагуров «Всешутейшего, всепьянейшего и сумасброднейшего собора». Да и страсть к роскоши у парня имелась немалая. Чего уж тут скрывать? Ни Максим Иванович, ни Александр Данилович аскетами не были. Взорванный террористами автомобиль был единственный на весь Петроград бронированный Rolls-Royce Silver Ghost с особой отделкой.