Михаил Ланцов - Полковник Империи

И тут его глаз что-то царапнуло. Образно говоря. Да не легонько, а основательно. Так, словно раздражённый подвыпивший студент ведёт ключом по крылу дорогого автомобиля, снимая стружку с отвратительным звуком.

– Останови, – бросил он водителю.

Тот подал условный звуковой сигнал, и вся колонна остановилась. Выскочили бойцы охраны, обеспечивая периметр. Вышел Меншиков и медленно, на негнущихся ногах направился к замеченной «проблеме».

Так и есть. Глаза не подвели его. Возле одной из мелких лавочек стояла Марта. Та самая Марта, которую он не нашёл в себе сил застрелить там, в Восточной Пруссии. Не смог Максим поднять руку на женщину, которой за несколько часов до того уделил своё особое генитальное внимание к обоюдному удовольствию. Да, простая служанка. Ну так и что из того? Он в те дни и знать не знал, что его судьба так замечательно сложится. Мнил будущие дни либо в бегах, либо в дурдоме.

Марта и Марта. Что в ней такого? Мало ли кто с кем совокуплялся? Да. Всё так. Но у неё на руках был младенец. И надо сказать, что, увидев приближающегося Максима, женщина побледнела и начала откровенно дёргаться. Разве что малыша прижимала сильнее.

– Как ты здесь оказалась? – спросил Меншиков, когда подошёл практически вплотную.

– Я… – тихо промямлила она и осеклась под его пристальным взглядом.

– Что ты? Как ты здесь оказалась?

Она нервно сглотнула подкативший к горлу комок и поведала ему довольно любопытную историю. Оказалось, что из Восточной Пруссии женщина выехала в Западную Померанию, где и вышла замуж. А потом и родила. Хитрое ли дело? Но мужа убили во время июньских боёв. И теперь она пыталась выжить, перебиваясь случайными заработками. Ребёнок же был с ней, потому что Марте не с кем его было оставить. Максим посмотрел на эту девочку и едва не вздрогнул. Глаза, цвет волос и кое-какие черты лица – они были явно его. Остальные же от Марты.

– Она от меня? – тихо, шёпотом спросил он у женщины.

Та потупилась и промолчала. А потом подняла глаза с едва заметными слезами на глазах и отрицательно покачала головой.

– Нет. Что вы. Просто Эльза родилась недоношенной на два месяца…

– Хорошо, – произнёс побледневший Максим, прекрасно понявший этот намёк. – Ты где живёшь? Жильё есть?

Она неуверенно качнула головой.

– Сегодня что-нибудь ела?

Вместо ответа она неуверенно улыбнулась… с тоской в глазах.

– Пойдём.

– Куда?

– В замок. Там нужны слуги. Уверен, что ты справишься.

– Но там ваша супруга… – с ужасом произнесла она.

– Она поддержит меня в желании помочь опрятной вдовой горожанке с младенцем на руках. Тем более ты уже была служанкой. Чего тебя пугает?

– Но…

– У тебя есть фотокарточки мужа?

– Нет.

– Вот и всё. Просто не рассказывай никому о том, как он выглядел. Ясно?

– Ясно.

– Вот и хорошо. Пойдём.

В какой-то мере Максим рисковал. Но не сильно. Бойцы, освобождённые им из плена в том поместье, погибли во время отражения штурмов в июле. Остальные же или не знали её, поступив в отряд позже, или не помнили, или как Хоботов, поощрили бы такой поступок.

До замка добрались без происшествий. Максим хотел посадить Марту с собой в автомобиль, чтобы подержать на руках собственную дочь. Но не решился. Лишние слухи никому не нужны. Поэтому передал её на опеку солдатам и «вспомнил» только по прибытии, когда потребовалось представить супруге новую служанку. Камерная обстановка не располагала к обширным штатам. Поэтому великая княгиня должна быть в курсе всего персонала, находящегося в её прямом подчинении.

Татьяна встретила Марту вполне благожелательно. Душещипательная история, казалось, тронула её до глубины души. Ни словом, ни видом она не выразила своего раздражения или неудовольствия. Да и Марта кланялась как заведённая и непрестанно благодарила её за милость и доброту. Искренне. Потому что понимала: Максим Максимом, но, если хозяйка служанку не примет, ничем хорошим это не закончится.

Но вот слуги увели свою новую коллегу. Дверь закрылась. Меншиков обернулся и наткнулся на леденящий душу взгляд супруги. Без ненависти. Но… Максим Иванович трусом не слыл, однако здесь и сейчас ему стало страшно. Очень страшно.

– Что с тобой?

– И много ещё твоих бастардов нам придётся приютить? – холодно, с шипящими нотками поинтересовалась Татьяна. – Это ведь та самая Марта, на которую у тебя не поднялась рука? Ведь так? По срокам всё совпадает. Или будешь отрицать?

– Нет, не буду, – хмуро ответил муж. – Был грех.