Владимир Аренев - Ведьмачьи легенды

– А ты, значит, собираешься встретить старость в тепле и довольствии? Рассчитываешь на благодарность тех, кому служишь? Ну и кретин! Выкинут они тебя в грязь и холод, как только у тебя кончатся силы им прислуживать. Сомневаешься?

– О! Так у вас самый настоящий идеологический спор! – В голосе бородатого слышалось неподдельное уважение.

– Не твоё дело! – крикнул ему поэт.

– Заткни фонтан! – рявкнул лакей.

– В случае если клиент передумает, аванс не возвращается, – предупредил беззубый.

– Не волнуйся, – сказал ему Лютик. – У таких, как он, если деньги заплачены, отрабатывать придётся. Он за лишнюю монету удавится.

– Ах ты!.. – взвыл лакей.

Поэт подумал, что вот сейчас-то его точно начнут бить. Ему захотелось закрыть глаза, но он не успел. Увидел, как со стороны базара из-за поворота вышел Райдо.

Для того чтобы оценить ситуацию, подмастерью хватило одного взгляда.

– Развлекаетесь? – спросил он, приближаясь. – Не в том месте, позвольте заметить.

– Это почему? – спросил бородатый.

Он шагнул навстречу Райдо. Мгновением позже рядом с ним оказался неприметный. Теперь Лютика держал лишь беззубый.

– Чем оно плохо, это место? – снова спросил бородатый.

Проходя мимо лакея, подмастерье на него даже не взглянул. Его интересовали лишь наёмники. Остановившись напротив них, он ответил:

– Тем, что вы оказались на моем пути.

– А нам на это плевать, – заявил бородатый. – Хочешь сыграть в благородного защитника?

– Почему бы и нет? – послышалось в ответ. – Тем более что вы имели глупость выбрать объектом забавы моего знакомого.

– Ах вот как? – бородатый зловещё ухмыльнулся. Он извлек из-под полы короткую узловатую дубинку, быстро двинулся к Райдо. Его напарник был полностью уверен, что защитник поэта бросится наутёк. Он даже промедлил, кинулся в атаку не сразу. Это всё и решило.

Бородатый успел только замахнуться. Райдо саданул ему кулаком в челюсть и тут же, крутанувшись на месте, с силой впечатал противнику в живот локоть, сбил дыхалку. Да настолько удачно, что бородач выпустил из рук дубинку. Подмастерье успел поймать её в воздухе. И тут же врезал по колену как раз подоспевшему неприметному.

Дубинка, видимо, была утяжелена свинцом. Наёмник упал как подкошенный, взвыл белугой. А Райдо вновь повернулся к бородатому, почти без замаха ударил его по руке. Громко хрустнула кость, и наёмник, прижав целой рукой к животу покалеченную, кинулся прочь.

– Я вас сейчас! – крикнул Рейдо, оглядывая поле боя в поисках противников.

Не с кем уже было драться. Беззубый с бородатым бежали. Неприметный ковылял прочь, постанывая и хватаясь за забор.

И всё-таки по части драки мой спаситель не профессионал, отстранённо подумал Лютик. Не ощущалось в его движениях отработанности, достигаемой бесчисленными тренировками. Драться ему приходилось не раз, но схватка не является смыслом его жизни. Напор и скорость реакции, вот что позволило ему сейчас победить. Ну, ещё и везение. Наёмники недооценили противника, а когда поняли, какую совершили ошибку, было поздно.

Поэт вдруг осознал, что всё ещё стоит, прижавшись спиной к забору. Отодвинувшись от него, он вспомнил ещё об одном участнике схватки. Её вдохновителе. Не было его. Словно бы испарился, и даже непонятно, в какой момент.

– Ну и чутьё… – пробормотал поэт.

– А не приходило ли тебе в голову взять и уехать из города? – спросил подмастерье, внимательно разглядывая дубину. – Учти, от тебя так просто не отстанут.

Скептически хмыкнув, он перекинул оружие через забор и скрестил руки на груди.

– Не могу, – сказал Лютик. – Я должен дописать балладу. Должен, понимаешь?

– Даже если тебе при этом проломят голову?

– Не проломят.

Поэт поднял с земли лютню и внимательно осмотрел. Она оказалась целой.

– Зачем тебе баллада? – поинтересовался Райдо.

– Это моя работа. Думаю, я для неё родился.

– И каждый должен делать свою работу?

– Именно. Не будет удачи тому, кто пойдёт против натуры.

Подмастерье улыбнулся.

Правильная мысль. Однако я оказался здесь, поскольку шёл по делу. А времени остаётся всё меньше. Вечером будь в корчме, там договорим.

Поэт смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за поворотом.

Графоман, – пробормотал Лютик. – Точно – графоман.

Он в сердцах скомкал исписанный полностью с обеих сторон лист бумаги, швырнул его в угол. Горка там набралась уже приличная.

– Бумага денег стоит, – сказал кто-то за соседним столиком. – Купил бы лучше на них пива.