Анатолий Подшивалов - Наблюдатель

Так что, если и сдаваться в посольство, то подальше от Швейцарии. К сожалению, это вероятный шаг, так как ни у меня, ни у Ивана нет никаких документов. У Хакима есть настоящий действующий российский паспорт на имя дворянина Христофора Ибрагимова, но на нас двоих его не хватит, разве что одеть Ивана девочкой и выдать за четырехлетнюю дочь Хакима, вписанную в паспорт, но вот я за его супругу никак не сойду.

В любом посольстве Российской Империи меня спросят о людях, которые могут подтвердить мою личность, желательно, чтобы это были высокопоставленные лица и хорошо знающие меня, все же Хаким сказал, что я князь и «ваше высокопревосходительство» то есть действительный тайный советник. Стал спрашивать о таких персонах, может царь меня знает?

— Хозяин, прошлый царь, Александр III, вас действительно хорошо знал, он и награждал вас чинами и высокими орденами, но, к сожалению, он уже три года как умер. Вдовствующая императрица Мария Федоровна также хорошо к вам относилась, вы бывали и в Гатчино и в Ливадийском дворце, она очень вам благодарна за излечение от чахотки ее сына — Великого князя Георгия Александровича, но сейчас он во Франции, как будущий старший офицер броненосца «Цесаревич», наблюдает за его срочной достройкой[3]. Многие говорят, что это хорошо, когда наследник-цесаревич служит на корабле с таким названием[4].

— Да, с названием корабля получилось символично. Может, нам стоит попытаться пробраться во Францию, к цесаревичу?

— Не думаю, что это хорошо. Во-первых, французская граница хорошо охраняется, во вторых, вам надо вспомнить прошлое, иначе, о чем вы будете говорить с императрицей и князьями. В сейфе банка, который открыть можете только вы, хранится шкатулка с вашими бумагами, может, они облегчат восстановление памяти. Кроме того, там хранятся драгоценные камни и немного золота, а у нас почти нет денег, осталось только двадцать золотых и бриллиант, зашитый у меня под кожей руки, но это на самый крайний случай.

— А как я могу получить доступ к сейфу?

— Для этого нужен настоящий паспорт на ваше имя и код.

— Я не помню код…

— Видимо, хозяин, вы предвидели такое, потому что код еще и записан на бумаге, хранящейся у меня дома в запечатанном конверте, но без документа банк вас не пустит к сейфу.

— Хорошо, а кто сейчас царь??

— Николай Александрович, Николай Второй, мне кажется, что вы особенно с ним не встречались. А вот с его дядей, Великим князем Александром Михайловичем, вроде были друзьями…

— Сандро!? Да, вспомнил, вроде приятельствовали. И где он теперь?

— В Петербурге, был ранен, получил орден и чин капитана первого ранга, служит в Адмиралтействе, скоро, наверно, станет адмиралом.

— Какие-нибудь генералы и министры у меня в знакомых есть?

— Генерал Обручев, был Начальником Главного Штаба, сейчас он в отставке, невзлюбил его новый царь[5]. Генерал Ванновский как и был, Военный Министр, а тайный советник Витте стал Премьер-министром. Еще, хозяин, вы хорошо знаете врачей в Военно-медицинской Академии, там испытывали ваши изобретения, даже начальник Академии тайный советник Пашутин вас хорошо знает.

Вот как! Я еще и изобретаю, нет, пожалуй, от врачей надо держаться сейчас подальше. Тем более, про свои изобретения я ни слова не скажу, что уже подозрительно.

Хаким постоянно где-то пропадал, как он говорил, выяснял обстановку, а к исходу третьей недели нашего отдыха приехал на крестьянской телеге, запряженной крепкой коренастой лошадкой и велел собираться — завтра на рассвете мы уезжаем.

Спросил, с чем связана такая спешка? Телохранитель ответил, что обнаружил слежку за собой и через день-два шпики будут здесь. Я заметил, что рука Хакима перебинтована и понял, что он достал и продал свой неприкосновенный запас — отсюда и лошадь с телегой. Утром мы простились с хозяевами, Хаким о чем-то пошептался с Мартином. Марта дала нам узел всякой снеди на дорогу, но ни о чем не спрашивала, видно, часто постояльцы так внезапно съезжали. Я боялся, что Ванечка начнет плакать и просить, чтобы мы остались, но он, почувствовав продолжение приключений, вел себя спокойно и даже помогал собираться. Мы не спеша поехали сначала на запад, а потом, верст через десять, свернули на юг по малоприметной лесной дороге. Пока ехали, я спросил, были ли какие новости о тетке и о лечебнице. Хаким ответил, что из газет следует, что русский посол официально ответил о непричастности официальных учреждений Российской Империи к случившимся происшествиям, а за действия отдельных подданных, сделанных ими по собственной инициативе, посольство ответственности не несет.