Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Ты к чему клонишь? – подозрительно спросил Анзор, задумчиво посмотрев на укрытую брезентом воздушную птицу, точнее, бабочку – такую раскраску имеет самолет.

– В пробный полет отправлюсь я, – спокойно и твердо заявил, посмотрев ему в глаза.

Как ни странно, но Анзор не стал со мной спорить. Видно, что-то уловил в интонации или понял, что спорить бесполезно. Ставить на то, что он испугался или задумался, как будет сажать самолет, – даже не подумаю. Мой советник и друг – авантюрист, каких свет не видывал. Да, за время нашего с ним знакомства Анзор изменился, в том числе и во взглядах на некоторые вещи. В этом не только моя заслуга, но и Симы, благодаря которой Анзор в моей первой больнице решил задержаться.

Серафима прибежала с Александром, когда все ходили вокруг самолета и многие не могли слова вымолвить. Представляю, если бы тут Ожаровский находился… тогда дамы узнали бы много интересных выражений. Атаман, ценитель искусства, не постеснялся бы даже моей сестрицы, которую искренне уважает.

– Вань, – дернула меня за руку Катерина, – может, пошлем в полет одного из тех, кто летающую машину собирал?

Сестрица произнесла фразу шепотом, чтобы никто не слышал. Ее лицо выражает тревогу, а глаза испуганны.

– Не доверяешь гению Терешкина? – усмехнулся я.

– С учетом того, что, как оказывается, основные идеи – твои? – хмыкнула та.

– Ну, Василий!.. – покачал я головой, понимая, что парень проболтался.

– Василий Андреевич лично каждый узел и крепеж проверил, каждую деталь облазил. День и ночь бился, как тот или иной трос проложить, – встала сестрица на защиту конструктора. – Скажи, а как тебе в голову такие идеи приходят?

– Потом поговорим, – отрицательно покачал головой. – А вот насчет одной особы, которая в такие пестрые цвета самолет разрисовала, мы еще побеседуем.

– А я-то чего?.. – пробормотала сестрица, а сама взгляд отвела.

– Да видел я, как девица одна смотрела на молодого парня и чуть ли не облизывалась, как кот на сметану, – хмыкнул я, с удовольствием наблюдая, как щечки сестрицы стал заливать румянец.

Ага, попал в точку! Ну, если у них что-то срастется, то возражать не стану. Молоды еще, правда… Усмехнулся собственной мысли, поймав себя на том, что размышляю, словно старец какой-то.

– Иван Макарович, – подошел ко мне Василий, – сколько топлива заливать?

– Полный бак, – ответил я и пояснил: – Расход топлива неизвестен. Одно дело гонять движок на земле, а вот как он поведет себя в воздухе – совсем другое.

Пока Василий Андреевич следил, как заливают топливо, Луи мне торопливо объяснял, как управлять двигателем. Ничего сложного, в тех же компьютерных симуляторах и то намного сложнее, ну, на слух так воспринимается.

– Да, за установленные приборы и их показания сложно ручаться, – предупредил меня конструктор. – Луи уверяет, что высотомер работает, как и авиагоризонт, а вот за вариометр он не уверен.

– Вариометр – это что? – уточнил я.

– С его помощью определяется скорость в воздухе, – пояснил Василий.

– Ну, это не так страшно, что приборы могут врать, – отмахнулся я. – Взлетать к звездам не собираюсь, а оценить, в каком положении самолет по отношению к земле, – несложно.

– Это сейчас, а если в боевой обстановке? Приборы нужны, и их показания не должны вводить в заблуждение пилота, – не согласился со мной конструктор.

– Ладно, пожелай мне удачи, – махнул я рукой и полез в самолет.

Уселся в кабине и огляделся: все примерно так, как и представлял, а вот приборов мало, много пустого места. Стал вспоминать, что еще должно стоять. Вроде как часы и компас точно должны быть. Да и тахометр необходим. Ладно, с этим можно и потом разобраться. Обзор нормальный, штурвал привычен по фильмам. Василий забыл мне рассказать еще про два прибора: уровень топлива и температура, наверное, двигателя. Пристегнулся ремнями и тяжело вздохнул: нет парашюта, а он пилотам необходим. Как ни крути, а отказ двигателя в воздухе и… не факт, что самолет сможет спланировать с неработающим движком.

– Заводи! – крикнул я.

Василий вместе с французом крутанули лопасти винта. Двигатель взревел, пропеллер закрутился, и самолет дрогнул. Какое-то время я грел двигатель, а потом, действуя очень и очень осторожно, направил самолет по импровизированной взлетной полосе, понимая, что, прежде чем взлететь, необходимо набрать большую скорость. Осторожно тяну штурвал на себя – самолет отрывается от земли и взлетает. В этот момент я непроизвольно что-то заорал и порадовался, что еще нет раций и на земле не слышат проявления моих эмоций. Воздушная машина легко набрала высоту, штурвала слушается изумительно, но в воздухе немного рыскает, старые навыки компьютерных игр помогают, но не сильно, практика нужна. Выполнять фигуры высшего пилотажа и не думаю, сделал круг над взлетной полосой, адреналин продолжает зашкаливать. Скорость определить не могу, стрелка указателя скорости зашкалила и не дергается, а визуально… ну, быстро самолет летит. Попытался набрать высоту, самолет лезет вверх, и какой есть запас – сказать сложно. Максимальную скорость выжимать не стал, как и расходовать топливо под ноль. Нет у меня доверия к установленным приборам, над ними еще придется потрудиться Василию с Луи.