Александр Терников - Приключения менеджера. Война

Старый и мудрый главный вождь басутов Мошвешве (в переводе Брадобрей) бессменно правящий своим народом уже почти треть столетия, проснулся сегодня очень рано. Прогнал прочь, спящую рядом с ним очередную темнокожую красотку- дежурную жену, одну из почти двух сотен, вождь начал тяжело подниматься с постели. Женщины престарелого вождя басутов уже давно не интересовали. Иногда, по своей чистой прихоти, без тени предлога, он велел убивать своих жен – одну, двух, а то четырех и пять за день, но в последнее время даже это его не радовало. С утра вождя мучили мысли о прошлом. Когда-то белые пришельцы буры пришли на обширные земли великого вождя Мошвешве, на которых обитали множество ему подвластных племен с просьбой дать им земли для поселения. Платить они обещали за них хорошую цену лошадьми и коровами. Великий вождь Басутов, давно практиковавший брать с проживающих на его землях племен ежегодную дань крупным рогатым скотом, в знак признания своей власти, сильно обрадовался. Еще одни данники просятся под его руку. К тому же буры кровные враги этих разбойников зулусов, уничтожающих окрестные черные народы под корень. Так что в случае чего они смогут усилить его непобедимое войско. Но его надежды не сбылись. Буры заявили, что приняв их коров и лошадей, он по их законам продал им свою землю навсегда. Вождь с этим не согласился, и этот спор решило оружие. Армия вождя всегда терпела тяжелые поражения от своих соседей непобедимых зулусов, а буры зулусов побеждали. Победили они и басутов. Вождь потерял 2/3 своей территории. Но буры не остановились, и с тех самых пор продолжали делать свои набеги на земли вождя. Скоро территория басутов съежилась до Драконовых гор и их предгорий, где басуты всегда могли пересидеть бурские набеги. Несколько раз буры осаживали горный район Чаба Басуа – настоящую горную крепость басутов, но взять его бурам не удалось. Вся остальная страна страдала от тактики выжженной земли- буры сжигали деревни басутов, уничтожали их посевы и угоняли скот с пастбищ. Уходили они только после обещаний Мошвешве выплатить им большую дань скотом. Но где взять скот после проигранной разорительной войны, когда оставшегося не хватает самим басутам? Они, естественно, не платили, и все повторялось по новой. В прошлом году вождь официально передал бурам еще часть своей территории, которая все больше уменьшалась в размерах. Поэтому Мошвешве уже несколько лет искал защиты у англичан, надеясь, что их тяжелая власть все же будет намного лучше, чем постоянные, разорительные набеги буров и зулусов.

Пусть придут старейшины, состоится королевский совет- важно прошамкал одевающийся чернокожий король.

В королевский совет помимо короля входило еще пять больших вождей. Сторонний наблюдатель, присутствующий на этом совете непременно бы улыбнулся. Как будто бы чернокожие актеры захотели сыграть сценку о Гражданской войне в России, где собрался слет контрреволюционного и кулацкого актива. Собравшиеся, в своем большинстве, явно предпочитали в одежде европейский стиль. Местное общество басутов состояло из лиц, важных и не очень, которые имели право носить обувь и почему-то называли себя "белыми" (хотя все они чернокожие), а прочих соплеменников – неграми. Эти привилегированные особы предоставляют заботу о пропитании своим женам, и слугам, а сами же проводят время, упиваясь спиртным. Так, дряхлый плешивый король в своем костюме напоминал разорившегося спивающегося фабриканта, который уже скоро начнет бомжевать. Когда-то приличный костюм был уже порядком потерт, грязен, не стиран и годился разве что для чучела. Старый шелковый цилиндр был попросту нелеп, как и старые генеральские штаны с лампасами. Выцветший пиджак и плащ-накидка завершали картину монаршего великолепия. Три младших вождя выглядели намного приличнее, они, подбирая себе костюмы, с самого начала были куда скромней. Такими у нас изображали кулаков в деревне- картуз, пиджак, штаны, жилетка и поддевка. Они смотрелись куда органичнее экзотического наряда короля. Лишь один из присутствующих вождей Сегуни (В переводе "Один из своих") был в оппозиции и придерживался традиционных ценностей. Он сидел, выставив свои голые ноги, кутался в шкуры животных, и голову его венчала шапка пуштунка. Наряд последнего вождя отражал его не окончившиеся метания между прошлым и будущем, поэтому, и одет он был средне между кулаком и дикарем, но свою голову он украсил абажуром от лампы. В целом зрелище было презабавное.